Сын дракона, внук дракона

Ничего особенно неожиданного не произошло. Все эти соображения давно уже стали для меня очевидностью и без сторонних подсказок. А если двое думают одинаково, то велика вероятность, что они думают правильно. Кроме того сказано: капля воды камень точит. И еще сказано: соломинка ломает спину верблюду.

А тут еще очень кстати меня вызвали в центр для дачи объяснений по поводу «Битвы на Исети». Грохот канонады долетел до Москвы, да и вообще мятеж — происшествие, скажем прямо, неординарное. Но лететь к нам комиссия не посмела… И мне предстояло выдержать второй, гораздо более трудный бой. Правительственная комиссия отнюдь не собиралась руководствоваться правилом «победителей не судят». Судить требовалось, судить хоть кого. Поскольку проигравшие свое отжили, то волей-неволей приходилось брать в оборот победителя. Если учесть крайне прохладный прием, намерения комиссии были серьезны до предела.

Не буду вдаваться в детали, рассказывая, как мне удалось добиться желаемого результата. Темны и извилисты пути власти, далеко не каждому по силам пройти их. Разумеется, я одолел извилистый лабиринт. Представив все доказательства существования опаснейшего заговора красных реваншистов против демократически избранного правительства, я убедил их в правильности своих действий, а главное — в необходимости смещения фельдмаршала. Демократия в опасности! Православие под угрозой! Народность заколебалась! Побольше звонких фраз, не отягощенных каким-либо смыслом; вдосталь туманных угроз с неясными перспективами, но незамаскированными намеками на утерю вполне реального благополучия. Не народом, разумеется, а попечителями народного блага. Последнее особенно важно. Короче принесенная мною жертва (бедняга Ерофей) оказалась ненапрасна. Я получил добро на устранение фельдмаршала. А с учетом возможного сопротивления мне дали карт-бланш и в отношении средств. Вплоть до применения танков, как при аресте Берии. Я твердо заверил правительство в своей лойяльности. И в самом деле, пока у меня не было и в мыслях уничтожать их. Пока. Про мои команды «Гамма» и «Омега», про информационно-аналитический центр правительству знать незачем, у них и так слишком много забот. Пусть спят спокойно.

А теперь следовало торопиться. Я не обольщался, принятые решения вряд ли удастся сохранить в тайне дольше суток, и противник начнет принимать контрмеры, если я не поспешу. Неважно, откуда к нему придет эта информация, кто меня продаст. Скорее всего само же правительство. А потому любое промедление смерти подобно.

Едва вернувшись к себе в Управление я вызвал М.

— Дивизия готова?

— Не совсем…

— Проклятье! Она нужна мне сегодня же!

— Кое-что можно выставить.

— Я немедленно вызываю фельдмаршала.

М. пожевал губами, подумал и кивнул.

— Действуйте. Если он клюнет, мы справимся, на это сил хватит. Но выковырять его из здания Лубянки нам не по силам.

— А Призрак?

М. задумался еще раз.

— Задействуйте MP.

Я перекрестился слегка дрогнувшей рукой.

— И да поможет нам Бог.

За окном громыхнуло.

* * *

Когда вытянутое худое лицо с козлиной бородкой повисло над моим столом, я неожиданно ощутил спокойствие и уверенность. Мосты сожжены, сейчас волнение слишком опасно.

— Господин фельдмаршал, требуется ваше присутствие. Заговор.

— Тот, который вы успешно разгромили? — неприязненно спросил он.

— Гораздо более опасный. Корни уходят так высоко, что мне не по силам их вырвать.

— Корни — высоко… Интересное выражение.

— Не смейтесь. Если вы узнаете детали, то и вам станет так же грустно, как мне сейчас. Когда вы прилетите?

— Вы предлагаете мне сунуть голову в осиное гнездо?

— Я не думал даже, что вы собираетесь сами превратиться в оперативника…

Он поднял на меня запавшие воспаленные глаза. Мне сразу стало нехорошо — настолько зловещи были перемены. Нет, на ей раз фельдмаршал не стал менять наружность. Просто в нем появилось нечто. Нечто бесовское. Я не могу определить это словами.

— Хорошо, я прилечу, — медленно произнес он, и изображение тотчас растаяло.

Не требуется описывать мое состояние. Фельдмаршал все понял и принял вызов. Однако я ведь приготовил кое-какие сюрпризы!

* * *

В тот же день я приказал ввести войска в город. Конечно, у многих это ассоциирутся с крайне неприятными понятиями: хунта, комендантский час, мятеж, расстрелы. Какая ерунда! Я бы даже рискнул добавить: обывательщина. Видеть в нас, истинных защитниках демократии, рыцарях свободы тупых жандармов… Больно и обидно. Мы защищаем людей от них самих. «Терпеливо сноси угрозы и оскорбленья и почестей не проси; Будь терпелив и честен…» Не забыть бы в развитие идеи М. пригласить работать Редьярда Киплинга. Пользу от его стихов переоценить невозможно, а с Задунайским как-нибудь сладим.

Впрочем, я отвлекся.