Сын епископа. Милость Келсона

С тех пор он научился не бояться и не сопротивляться подобным мысленным прикосновениям. Что-то похожее должно было произойти и этой ночью, но он постарался выбросить из головы все лишнее и сосредоточился на двух епископах. Арилан уже начинал: он кадил ладаном на алтарь и на восток, затем повернулся к пространству между Нигелем и Морганом.

Сначала они будут создавать тройной круг. Когда они очутятся в круге, они обратятся за поддержкой к четырем великим архангелам, охраняющим четыре стороны света и управляющим элементами. Дункан уже окропил святой водой Восток и готовился последовать за Ариланом во второй круг. Морган должен очертить третий круг мечом…

Нигель всегда особо выделял юг — первую из четвертей, которой следовало отдавать честь после востока… сейчас Морган ждал, пока Арилан совершит поклон — ведь юг был пространством святого Михаила, которого Нигель знал как покровителя воинов задолго до того, как понял, что Михаил также является Князем Небес в более глубоком, эзотерическом смысле.

Именно к святому Михаилу Нигель обращался с горячей мольбой много лет назад, перед тем, как его брат должен был посвятить его в рыцари. Кто знает, возможно, и его сыну предстоит такое же.

На несколько мгновений уйдя в свои мысли, Нигель не заметил, как Морган направился с юга к алтарю, — просто Морган вдруг очутился уже на другом месте и доставал из ножен меч Келсона — меч Бриона, меч его отца! Нигель, как зачарованный, следил, как Морган взмахнул мечом, отдавая почтительный салют востоку, и огоньки свечей отразились в полированной стали, и меч словно обрел собственную жизнь… напомнив о другом Моргане, другом Нигеле, о живом Брионе… затем Морган опустил лезвие меча до уровня глаз и медленно двинулся следом за Ариланом и Дунканом.

Морган шел, и с конца лезвия струился свет, оставляя вдоль стены за алтарем ленту бело-голубого сияния шириной в ладонь. Она плыла в воздухе сама по себе, и в юго-восточном углу комнаты, там, где меч чуть задержался, она мягко изогнулась, сверкнув голубым и белым, и повернула к югу.

Нигель следил, как Морган продвигался к западу, пока тот не оказался почти за его спиной, и нужно было повернуться всем телом, чтобы увидеть его, — и мельком заметил, как шагнула вперед Риченда, отдаляясь от западной стены, так что Морган прошел между стеной и женщиной. В часовне становилось все жарче, как и предупреждал Дункан, но Нигелю казалось, что он ощущает холод, струящийся от ленты света. По его телу пробежал легкий озноб, несмотря на то, что от жары по его спине тек пот, из-за которого рубашка уже прилипла к коже.

У алтаря круг завершился, Арилан и Дункан поставили кадило и кропило на алтарь и, повернувшись, очутились прямо перед Келсоном и Нигелем, — а Морган тем временем продолжал двигаться к северу, и замкнул свой круг на востоке. Лента света прилипла к стенам, как нечто вещественное, и слегка пульсировала.

Снова отсалютовав, Морган положил меч на алтарь, рядом с ножнами, и встал рядом с Нигелем; Риченда очутилась справа от него. Нигель вдруг подумал о том, как может выглядеть круг в глазах Дугала, оставшегося снаружи, в дверях часовни… и висит ли лента света поперек дверного проема?..

— Мы вышли за пределы времени, и место это — не земля, — тихо сказал Арилан. — Как повелели наши предки, мы соединились и стали Одним.

— Аминь, — откликнулись остальные.

Нигель спиной почувствовал легкое движение воздуха, всколыхнутого рукавом, и ощутил тень руки Риченды между собой и Келсоном.

— Перед нами… Ра-фа-ил… — пропела Риченда, странно подчеркивая слоги имени и задержавшись на последней ноте.

Когда эта нота затихла, Нигель почувствовал движение руки Риченды и увидел черный круг, появившийся на ленте света над алтарем. Он судорожно вздохнул, — но остальные, похоже, были спокойны.

— Господь исцеляет, — произнесла Риченда обычным тоном.

— Господь исцеляет, — повторили остальные.

Смущенный Нигель позволил повернуть себя лицом к югу.

Теперь рядом с ним стоял Морган, а позади Моргана — Риченда. Снова она протянула вперед руку.

— Перед нами… Ми-ха-ил…

И снова протянулся последний звук, и рука Риченды двигалась, пока нота не умолкла, — только на этот раз на ленте света возник красный пылающий треугольник, пульсирующий, словно сердце.

— Он подобен Творцу, — сказала Риченда.

— Он подобен Творцу, — повторили остальные.

И они повернулись еще раз, теперь лицом на запад. За дверью, поперек которой действительно висела лента света, Нигель увидел Дугала, серьезного и торжественного.

— Перед нами… Гав-ри-ил…

На ленте вспыхнул белый крест запада.

— Господь — моя сила, — произнесла Риченда.

— Господь — моя сила, — повторил Нигель вместе с остальными. Он внезапно осознал, что произносимые ими фразы — это перевод имен архангелов, а символы, несомненно, связаны с восточным происхождением Риченды.

На север…

— Перед нами… У-ри-ил…

Золотой квадрат.

— Пламя Господне.

— Пламя Господне, — прозвучали голоса.