Сын Епископа

Келсон только печально покачал головой, а Морган схватил окровавленную епитрахиль, которой были связаны руки пары, и приказал одному из рыцарей заткнуть ею Лльювеллу рот.

– Может быть, ты прав, Лльювелл, – прошептал король. – Ты, в самом деле, можешь быть прав. Но она была моей королевой, пусть и недолго, и она должна быть удостоена королевских почестей, хотя бы в ее вечном сне.

Он поглядел на Моргана, смаргивая слезы, затем опустил глаза.

– Уберите этого… человека отсюда, Аларик. Я не хочу видеть его до тех пор, пока моя королева не будет упокоена. Тогда я буду его судить. Не может быть никаких сомнений касательно решения, но даже в отношении Лльювелла закон должен действовать.

– Да будет так, мой принц, – пробормотал Морган, подавая рыцарям знак выполнять приказ.

– А теперь, если не возражаете, – продолжил король слабеющим голосом, – я хотел бы побыть наедине с ней несколько минут. Дядя, пожалуйста, уведите заодно остальных родственников.

Вскоре на забрызганных кровью хорах со скорбящим королем остались только Морган, Дункан и Дугал. Найджел и его семья остановились около боковой двери, оставаясь в поле зрения, но вне пределов слышимости, не желая уходить. Мерод и Риченда тихонько плакали на плече друг у друга, и даже три королевских кузена выглядели подавленными: Коналл был по-настоящему расстроен, двое младших, с расширившимися глазами, все еще были охвачены ужасом от того насилия, свидетелями которого они стали. Вздыхая, Морган присел рядом с молчащим королем и Дунканом, тоже опустившимся на колени. Побледневший и онемевший Дугал стоял позади своего отца, не в силах предложить хоть какое-то утешение.

– Мой принц, хотите ли Вы, чтобы я сделал что-то еще? – спросил Морган, сочувственно касаясь застывших плеч.

Келсон только нагнул голову и закрыл глаза, плотно закрыв свой разум от других.

– Идите к жене, Аларик, – прошептал он. – Пожалуйста. Вы сейчас нужны ей, а мне надо побыть одному.

– Очень хорошо. Дункан, Дугал, вы идете?

– Через минуту, – ответил Дункан. – Мы встретим вас в ризнице.

Вздохнув, Морган поднялся и присоединился к ожидавшим его, обнимая на несколько секунд Риченду, позволив ей затем поддержать его пока он выпроваживал Найджела и его семью через боковую дверь. Келсон открыл глаза, когда Дугал тихонько опустился рядом с Дунканом, но так и не поднял на них взгляд.

– Келсон, мы должны многому научиться, – мягко сказал Дункан. – Мы пытались, Аларик и я, но мы просто не успели. Если бы мы были лучше обучены… Но кто теперь знает как обучать целителей?

– Никто не смог бы спасти ее, – прошептал Келсон. – Она не должна была остаться в живых. Это было бы слишком просто. Идеальное решение: король женится на законной принцессе и объединяет две страны, принося мир…

Дугал громко сглотнул, на его глазах выступили слезы. – Это моя вина, – сказал он. – Я должен был внимательнее наблюдать за Лльювеллом. Если бы я…

– Это не твоя вина, – тупо пробормотал Келсон. – Никто не мог знать, что Лльювелл предпочтет убить собственную сестру, чем видеть ее вышедшей замуж за смертельного врага. Но когда мы обвенчались, я подумал, что он принял это.

– Келсон прав, сын, – мягко сказал Дункан. – Ты не мог знать. Я сомневаюсь, что даже Лльювелл знал до какого-то момента. Один из нас мог бы что-то уловить.

Келсон пожал плечами и тяжело вздохнул. – Это все равно уже неважно. Мы сделали все, что могли, с самыми лучшим намерениями – и этого оказалось недостаточно. Очевидно, судьба готовит нам что-то еще.

– Возможно, – сказал Дункан.

Наступила глухая тишина. Дугал неосознанно потянулся к отцу в поисках утешения, но Келсон не обращал ни них никакого внимания. Через мгновенье Дункан медленно поднялся, держа в руках свой залитый кровью стихарь и жестами показывая Дугалу, чтобы тот присоединился к нему.

– Сир, мы оставим Вас одного на несколько минут, – тихо сказал он. – Я вернусь, когда переоденусь. Дугал, Вы не поможете мне?

– Через минуту, – прошептал Дугал, не двигаясь.

– Хорошо.

Без дальнейших слов, Дункан медленно поднялся по ступенькам алтаря и вышел через дверь ризницы, оставив Дугала, который продолжал стоять на коленях возле короля.

– Келсон, мне так жаль, – сумел прошептать Дугал.

Я знаю. Мне тоже.

– Ты… ты действительно любил ее? – спросил Дугал.

– Любил? – подавленно пожал плечами Келсон. – Откуда мне знать? У меня никогда не было времени, чтобы это узнать. Я думаю, что я убедил себя, что я мог бы полюбить ее, и я был готов сделать все что смогу для того, чтобы быть для нее хорошим мужем. Может быть, король не имеет права ожидать чего-то большего.

– У мужчины есть такое право, – с негодованием сказал Дугал.– Что, король чем-то отличается?

– Да, черт тебя побери! Король действительно отличается. Он… – Келсон опустил глаза, борясь со слезами. – Мне жаль, – прошептал он. – Я мужчина и король, и сегодня я горюю о моей невесте в обоих качествах. Эта девочка, которую я мог бы полюбить и как жену и как королеву – и разрушенное объединение двух наших стран, которое могло бы принести мир немного раньше. Я…