Сын лекаря

– У меня сегодня отличное настроение, раб! – услышал я сквозь гудение в ушах. – Я уже решил было, что пришло время тебя ломать – это тяжелый, хоть и ужасно приятный процесс. Но тебе повезло. Оказывается, совсем недавно начались ежегодные игры на выбывание. И ты как раз успеваешь поучаствовать! Представляешь, как восхитительно! Я уверен, что ты победишь! А я смогу заработать немного золота. Ты должен быть доволен – твой хозяин надеется на тебя!

В голосе «хозяина» было столько энтузиазма, что я сразу почувствовал – ничего хорошего меня не ждет. Я хотел спросить, что это за игры такие, но доу Лэтеар еще не закончил:

– А сейчас мы пойдем готовить для меня зелье. Пора мне учиться его готовить – не хотелось бы лишиться такой замечательной штуки, если ты сдохнешь во время игр! Ну же, давай поживее! У нас мало времени!

Мне досталось еще несколько пинков, после чего мы отправились на окраину города, чтобы собрать нужные травы. Делиться рецептом с безумным эльфом не хотелось, но ничего поделать я не мог. Приходилось подробно объяснять, какие растения я собираю и в каком количестве. Потом был долгий процесс приготовления, во время которого я объяснял последовательность действий. Глядя на озадаченное лицо дой Лэтеара, я понял, что мог не опасаться, раскрывая рецепт. Мой «хозяин» не задавал уточняющих вопросов, но и без того было видно, что в его нынешнем состоянии запомнить все шестнадцать трав, составляющих рецепт, да еще запомнить последовательность их добавления в котел для него является непосильной задачей. О том, чтобы контролировать температуру приготовления на разных этапах даже речи не шло. Из всего рецепта доу Лэтеар запомнил только ягоды сонника, которых в оригинальном составе вовсе не было. Однако отказываться от идеи использовать меня в каких-то играх он не стал, хотя я ясно видел, что об этом решении эльф теперь жалеет. Он ничего не сказал, но по тому, с каким лицом он велел следовать за ним, было ясно – отправлять меня туда, где я, возможно, погибну, ему теперь совсем не улыбается.

Место, куда меня привел мой владелец, выглядело очень знакомо. Давным-давно мне попал в руки «Атлас городов мира» – старинная и очень дорогая книга, в которой было множество красочных иллюстраций. И среди прочего на одной из них была столичная арена для спортивных состязаний. Именно так и выглядело это сооружение: круглая площадка диаметром в сотню шагов, окруженная трибунами. Даже специальные казармы для подготовки к состязаниям были – целых две штуки, только выглядели необычно – это были все те же мэллорны. Об их назначении я догадался позже.

У входа на арену доу Лэтеара встречал полноватый (удивительное дело!) эльф, который радушно поприветствовал моего хозяина:

– Доу Лэтеар, кого я вижу! Вы все-таки решили выставить на соревнования свой трофей! Я знал, что вы не передумаете! Вот только как-то он у вас неказисто выглядит. Вы уверены, что он переживет хотя бы пару схваток?

– Вы зря сомневаетесь, доу Меар! – натужно рассмеялся эльф. – Эта тварь обладает поистине звериной хитростью. Он еще всех удивит, вот увидите.

– Что ж, тем лучше для вас, если так. Если зверь не выглядит опасным, можно гораздо больше выиграть на ставках! Вы не против, если мы выставим его на первый бой сегодня же? Оу Белор сегодня привел отличного волка, и мне совершенно некого поставить против него.

– Ставьте, – махнул рукой доу Лэтеар. Вид у него был бледный, а по лбу стекали капли пота – хозяин явно все сильнее жалел, что решил рискнуть столь ценным для него приобретением, как я.

– Отлично! Думаю, мы успеем его подготовить к началу состязания. – Доу Меар так и лучился радостью.

Меня отвели в одну из казарм и приступили к процедуре подготовки. Процедура не отличалась длительностью и заключалась в том, что меня заставили снять исподнее, а взамен выдали когти тигра – стальные кастеты с укрепленными на них заостренными пластинками, которые эти когти и изображали. Я понял, что драться мне предстоит нагишом. Против волка. На глазах у зрителей. Прекрасная перспектива! Спина, которую мне вчера так старательно высек доу Лэтеар, еще не зажила, я был голоден и хотел пить, но никто и не подумал позволить мне хотя бы обработать раны. К тому же с меня так и не сняли ненавистный ошейник с цепью, так что каждое движение приносило боль, а по шее сочилась кровь. Я позволил себе поразмышлять некоторое время о возможности дать волку убить меня, чтобы прекратить эти мучения, но потом заставил себя отбросить эти мысли. Что-то не давало мне смириться с поражением – может быть, жажда жизни, но скорее, просто злость. Я ненавидел первородных. Я хотел им отомстить.