Сын Люцифера. Книга 4. Демон

Поначалу все эти уговоры действовали, но чем дальше, тем меньше. Да и, думая постоянно об этом радикальном варианте, Черновский постепенно к нему привык, и он уже не казался ему теперь таким уж прямо ужасным и аморальным. Фактически он уже для него созрел. Оставалось только найти повод. Окончательно уверить себя в том, что он прав. Что иначе просто нельзя. Что это она сама!..

И Черновский этот повод, конечно же, нашел.

В один прекрасный день он объявил жене, что ему снова приснился тот же мужчина. Ну, дьявол или кто он там. И сообщил ему, что все, мол, Глеб Ефимович, испытание закончено! Вы его с женой с честью выдержали, поздравляю! И все у вас теперь исчезнет! («В смысле, ножницы эти проклятые и нить! А миллион-то останется!» — тут же поспешил пояснить Черновский, видя, как изменилось лицо Ксении.)

Н-да... Исчезнет, значит... Но не сразу. А постепенно. Вот с завтрашнего дня и начнет исчезать. Сначала на короткое время будет исчезать: исчезнет-появится! исчезнет-появится!.. потом на более длительное, а потом и вовсе. Поэтапно, в общем. Ну, сами увидите!

Причем происходить это будет у вас обоих одновременно. По принципу: раз! — и у обоих ничего нет. Потом раз! — и у обоих снова все есть.

Ну, может, не совсем одновременно. Небольшие нестыковки все же возможны. Когда у одного уже все исчезло, а у другого еще нет. Но это лишь буквально на минуту-другую, не больше! А потом и у другого тоже все исчезнет. Так что не волнуйтесь, если что! Если обнаружите вдруг подобную задержку. Это нормально.

Словом, счастья Вам, дорогой Глеб Ефимович! Вам и Вашей дорогой супруге! Успехов в личной жизни! Привет ей, кстати, огромный от меня! О-огромный!.. Денег у вас теперь много — в общем, живите да радуйтесь! Совет да любовь! Удачи!..

Такие вот дела.

Ксения выслушала весь этот сложный и запутанный рассказ молча и лишь задумчиво покивала. Вопросов она не задавала. Черновский опять так и не понял, поверила она ему или нет.

Расчет был у него прост.

Завтра они поедут на дачу. По дороге он ей скажет, что у него все исчезло — и ножницы, и нить: ах!.. ну надо же!.. а у тебя, дорогая?

Пока он за рулем, она ему ничего не сделает. Просто побоится, что и сама погибнет, если машина на полной скорости вдруг без водителя останется. Ну, а минут через пять он ей с грустью сообщит, что ой!.. увы! Опять все появилось. Ну, в общем, как дьявол этот его во сне и предупреждал. Что именно так оно все и будет.

Если она ему соврет, что у нее тоже все примерно то же самое было, и ножнички исчезали-появлялись, то все ясно. Можно больше не церемониться. Дураку понятно, что она просто затаилась теперь и ждет удобного случая. Когда у ее любимого муженька опять у первого все исчезнет. И можно тогда сразу же чик-чик! — и в дамки! И все чики-чики! И мужа опостылевшего нет, и все денежки ее.

Короче, и разговаривать тогда больше не о чем! Суду все ясно. Вернемся домой, я сразу куда-нибудь отъеду, якобы по делам, чтобы мне, чего доброго, убийства потом не пришили, алиби чтобы себе железное создать; и — вжик!.. Извини, дорогая! Чао, бомбино, сорри!

А что мне еще остается делать? Если не я ее, то она меня. Тут уж, знаете, не до сантиментов! С волками жить — по-волчьи выть! Адью, короче! Гудбай, май лав, гудбай. Д-да!..

(А если не соврет? — иногда приходило в голову Черновскому, когда он над всем этим раздумывал. — Тогда что?..

А!.. — тут же поспешно отмахивался он от этой не очень-то приятной крамольной мыслишки. — Соврет!

Никуда не денется. Что я, не вижу, что ль, что происходит? Не слепой! Взгляды эти... Бр-р!.. Прямо василиск какой-то! Медуза Горгона. Кого же она мне все-таки напоминает?.. Кого?.. А?.. Кого?!..)

Конечный-то расчет был прост, как и все в теории, но вот весь план в целом...

Прежде всего, версия эта совершенно идиотская с очередным сном.

Поверит ли? — Черновский не раз задавал себе этот вопрос и каждый раз не находил ответа. — Ч-черт е-знает! Слишком уж все искусственно и надуманно. Шито белыми нитками.

«Поэтапно!.. постепенно!.. за несколько дней!..» Как будто это не Сатана, а врач в районной поликлинике лекарство прописывает. Микстуру от кашля. В первый день — столько-то капель, во второй — столько-то!.. Тьфу. Чушь! Дьявол в белом халате. Бред сумасшедшего! Неубедительно.

Кроме того, если это действительно Дьявол, то уж ему-то прекрасно известно, что у них с Ксенией в душах сейчас творится! И как им впрок его подарочек дорогой пошел. Так что, какие там «живите да радуйтесь»! Какие, в пизду, «поздравления»!

(Меня-то, по крайней мере, поздравлять уж точно не с чем! — мрачно хмыкал про себя Черновский, обдумывая все эти варианты.)

Ну, и к тому же самое главное. Чересчур уж все хитро и замысловато! «Вместе!.. не вместе!.. Сначала у меня все отключится, потом у тебя!..» Сообразить еще надо, что к чему и что из всего этого следует.

(Сообрази-ит!.. — совсем уж зловеще усмехался Черновский. — Еще как сообразит-то!.. А чего тут «соображать»?

«А у меня, дорогая, ножнички исчезли!» — «Ах, исче-езли?!..»

Вот и все «соображение». Чего тут соображать-то? Сообрази-ит!..)