Сын моего мужа

Кевин внимательно посмотрел на сына.

— С тобой все в порядке?

Марк выругался про себя. Мысли о Миле последние два дня выводили его из равновесия. Скорее бы уж свалить подальше отсюда.

Часть 2. Пять лет спустя. Глава 24

Мы молча сидели в машине — Кевин спереди, а я сзади. Оба были подавлены, но я держалась изо всех сил, чтобы не показать своё состояние. Я должна быть сильной ради него, ради нашей компании. Последние полгода нас трясло, как во время землетрясения. Сотрудники были в панике, беспрерывно задавали вопросы, озабоченные своим будущим. Что я могла сказать? Знала, что мы медленно, но неуклонно тонем, но все же надеялась на чудо. Ровно как и Кевин.

Цена на нефть и газ резко снижалась, закрывались, казалось бы, стабильные компании, людей сокращали сотнями. Месторождения замораживались — нефть стала никому не нужна. Тем более такая, как в Западной Канаде — битум, вязкий, годный для производства резины и асфальта и слишком дорогой для переработки в топливо. Вчера пришло окончательное решение из головного офиса — наше представительство в России должно полностью прекратить свою деятельность. А это значило, что все наши тридцать высококвалифицированных специалистов останутся не у дел. И я вместе с ними. Кроме того, Кевин улетит обратно к себе, в далекий Калгари, и мы больше никогда не увидимся. При этой мысли в горле возник слезный ком. Я отвернулась к окну. Ещё не хватало показать свою слабость перед водителем и самим Кевином. За эти пять лет я научилась контролировать свои эмоции так, что многие называли меня личным роботом мистера Вилсона. Конечно, не в глаза, но я знала.

Мы остановились у отеля «Балчуг-Кэмпинский», водитель вышел, чтобы открыть дверцу машины.

— Зайдёшь? — босс кивнул в сторону входа.

Нам многое надо обсудить, да и хотелось провести как можно больше времени со ставшим мне лучшим другом человеком. Поднялись на лифте на нужный этаж. Кевин открыл дверь электронным ключом, пропустил меня внутрь. На столе уже стояла ваза с фруктами. Мужчина прошел к окну, некоторое время стоял, заложив руки за спину, потом повернулся ко мне.

— Ну, что ты думаешь?

Я пожала плечами.

— К сожалению, тут ничего нельзя изменить. Это на уровне мировой экономики.

— Мила, я это прекрасно понимаю. Можешь не говорить мне об этом. Я спросил, что ты об этом думаешь? Не надо скрываться под своим забралом от меня. Я прекрасно знаю тебя.

Ну да, черт побери, действительно. С Кевином мне нет нужды притворяться бесчувственной куклой.

— Все печально. Завтра придётся всем сказать как есть. Представляю их реакцию.

— А сама?

Я стиснула зубы.

— Не знаю. Все совсем плохо. Я как раз собралась взять ипотеку, а тут такое... Да и по тебе буду ужасно скучать.

— И я, — уголки его губ опустились.

Однажды Кевин признался, что испытывает ко мне братские чувства, словно я его младшая сестра , как та, что погибла много лет назад в автокатастрофе. Я многое знала про его семью, друзей, бывшую жену и то, что привело к их разводу. Он рассказывал мне о своём сыне, жаловался на его беспутный образ жизни и все ещё надеялся, что когда-нибудь тот остепенится. А я рассказала ему все о себе, о своём неудачном замужестве и все, что за этим последовало.

— Слушай, Мила, а почему бы тебе не оставить все здесь к чертовой матери и не поехать со мной? — наморщив лоб, босс внимательно смотрел на меня исподлобья.

Я рассмеялась.

— Кев, ты сошёл с ума! С какой радости?

— Я просто не представляю, как ты останешься здесь одна.

— Ну уж не утрируй, мой друг. Я вовсе не одна. У меня есть подруги, да и родственники кое-какие.

— Ну да, родственники, которых не видно и не слышно. — Кевин прошел к бару, достал бутылку «Bacardi» и банку Колы. Разлил по двум стаканам. Некоторое время задумчиво смотрел на меня. — Слушай, Мил, тебя здесь больше ведь ничего не удерживает. А там начнёшь новую жизнь, может быть, даже найдёшь себе достойного тебя мужчину...

— Как это ничего не держит?! — возмутилась я, выхватывая у Кевина из рук стакан. — У меня здесь квартира.

— Комната, — поправил меня он.

— Ну, без разницы. Я всегда могу ее продать, добавить немного денег и купить что-нибудь вполне приличное. И мужчины мне никакие не нужны!

— Мила, тебе уже почти тридцать. Пора заводить семью.

Я залпом выпила полстакана. Опять снова-здорово. Ну почему люди никак не могут понять, что не все женщины хотят замуж? Я уже там побывала, спасибо — хватило на всю жизнь.

— Довольно, мистер Вилсон.

Он вздохнул, хмурясь. Знала, что не отстанет.

Мы ещё немного с ним посидели, болтая о всякой всячине, а затем я засобиралась домой. Завтра должны прийти мои девчонки, и мне надо было ещё забежать в магазин за продуктами. Пожалела, что оставила машину около офиса — придётся плестись на метро до Ленинского, а потом еще ехать на маршрутке до дома.

* * *