Сын Нептуна

– Нечестно… – задумчиво повторил Танатос. – Ты удивишься, как часто я слышу это слово, Фрэнк Чжан, и насколько оно бессмысленно. Честно ли, что твоя жизнь будет гореть так ярко и недолго? Было ли это честно, когда я проводил твою мать в Царство Мертвых?

Фрэнк отшатнулся как от удара.

– Нет, – печально сказал Смерть. – Это было нечестно. И все же ее время пришло. Смерть не бывает честной или нечестной. Если вы освободите меня, я вернусь к выполнению своих обязанностей. Хотя эти тени, конечно, постараются вам помешать.

– То есть, если мы попробуем тебя отпустить, – подытожил Перси, – на нас бросится толпа дымовых ребят с золотыми мечами? Ладно. Как нам сломать эти цепи?

Танатос улыбнулся:

– Лишь огонь жизни может растопить цепи смерти.

– А можно без загадок, пожалуйста? – попросил Перси.

Фрэнк судорожно вздохнул:

– Это была не загадка.

– Фрэнк, нет, – дрожащим голосом произнесла Хейзел. – Должен быть другой путь.

По леднику разнесся громовой хохот, за которым последовал рокочущий бас:

– Друзья! Как долго я ждал!

В воротах лагеря стоял Алкионей. Он был даже больше Полибота, гиганта, виденного ими в Калифорнии. Его золотая кожа металлически поблескивала, он был облачен в платиновую кольчугу и держал в руке железный посох размером с тотемный столб. Ржавого оттенка драконьи лапы грохотали по льду, в заплетенных в косы рыжих волосах мерцали драгоценные камни.

Хейзел впервые увидела его полностью сформированным, но знала этого гиганта не хуже собственных родителей. Это она его создала. Месяцами она вытягивала из земли золото и самоцветы, чтобы сотворить этого монстра. Она помнила, какие бриллианты пошли на его сердце, какая нефть течет в его жилах вместо крови. И больше всего на свете ей хотелось его уничтожить.

Сияя серебряной улыбкой, гигант приблизился:

– Ах, Хейзел Левеск, ты дорого мне стоила! Если бы не ты, я бы возродился десятилетия назад и этот мир уже принадлежал бы Гее. Но все это неважно! – Он развел руки в стороны, словно хотел охватить все шеренги призрачных воинов. – Добро пожаловать, Перси Джексон! Добро пожаловать, Фрэнк Чжан! Я Алкионей, погибель Плутона, новый хозяин Смерти. А это ваш новый легион.

45. Фрэнк

«Смерть не бывает честной или нечестной», – снова и снова звучало в голове Фрэнка.

Золотой гигант его не пугал. Как и армия теней. Но от одной мысли об освобождении Танатоса ему хотелось свернуться калачиком. Этот бог забрал его маму.

Фрэнк понимал, что необходимо сделать, чтобы сломать цепи. Марс его предупреждал. Он не просто так сказал ему, за что так сильно любил Эмили Чжан: «Она всегда ставила долг превыше всего. Даже своей жизни».

Теперь настал черед Фрэнка.

От маминой медали за самопожертвование, лежащей в кармане, исходило тепло. Он наконец понял, почему мама приняла такое решение: спасла своих соратников ценой собственной жизни. Слова Марса обрели смысл: «Долг. Жертва. Они имеют значение».

Тугой клубок злости и обиды – этот комок горя, который он носил в своей груди с похорон, – начал таять. Фрэнк понял, почему мама не вернулась домой. Некоторые вещи стоят того, чтобы за них умереть.

– Хейзел, – он постарался придать голосу твердости, – где тот мой сверток, который ты хранишь? Он мне нужен.

Хейзел испуганно посмотрела на него. Верхом на Арионе она выглядела как королева, могущественная и прекрасная – каштановые волосы рассыпались по плечам, вокруг головы мерцает венок из ледяной дымки.

– Фрэнк, нет! Должен быть иной способ.

– Пожалуйста. Я… Я знаю, что делаю.

Танатос улыбнулся и поднял скованные кандалами запястья:

– Ты прав, Фрэнк Чжан. Жертвы имеют значение.

Здорово. Раз уж Смерть одобрил этот план, Фрэнк почти не сомневался, что результат его не обрадует.

Гигант Алкионей шагнул вперед, и ледник задрожал под его чешуйчатыми лапами:

– О каком свертке ты говоришь, Фрэнк Чжан? Ты принес мне подарок?

– Для тебя у меня ничего нет, Золотой мальчик, – откликнулся Фрэнк. – Не считая моря боли.

Гигант разразился гомерическим хохотом:

– Слова истинного сына Марса! Жаль, что придется тебя убить. И его тоже… о да, я так долго ждал встречи со знаменитым Перси Джексоном! – Гигант улыбнулся. Из-за серебряных зубов его рот напоминал радиаторную решетку. – Я следил за твоим прогрессом, сын Нептуна, – продолжил Алкионей. – Как ты сражался с Кроносом. Очень неплохо. Гея ненавидит тебя больше всех… за исключением, пожалуй, того выскочки, Джейсона Грейса. Прости, но я не могу тебя убить сразу: мой брат Полибот хочет сделать тебя своим питомцем. Он считает это забавным, если у него на поводке будет любимый сын Нептуна, пока он будет уничтожать бога. А потом, разумеется, у Геи на тебя свои планы.

– Да, я польщен. – Перси поднял Анаклузмос. – Но вообще-то я сын Посейдона. Я из Лагеря полукровок.

Призраки заволновались, некоторые обнажили мечи и прикрылись щитами. Алкионей вскинул руку, приказывая им оставаться на месте.