Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой

Мужчины снова взялись за весла. Они находились уже в нескольких ярдах от утеса. Он был невелик, не более пяти или шести футов в высоту, причем только половина его поднималась над озером. Непрестанное действие воды в течение веков так сгладило его вершину, что утес своей необычайно правильной и ровной формой напоминал большой пчелиный улей. Пирога медленно проплыла мимо, и Непоседа сказал, что индейцы хорошо знают этот утес и обычно назначают поблизости от него место встреч, когда им приходится расходиться в разные стороны во время охоты или войны.

– А вот и река, Зверобой, – продолжал он, – хотя она так скрыта деревьями и кустами, что это место больше похоже на потаенную засаду, чем на исток из такого озера, как Мерцающее Зеркало.

Непоседа недурно определил характер места, которое действительно напоминало засаду. Высокие берега поднимались не менее, чем на сто футов каждый. Но с западной стороны выдавался вперед небольшой клочок низменности, до половины сужая русло реки. Над водой свисали кусты, сосны, высотой с церковную колокольню, тянулись к свету, словно колонны, своими перепутанным ветвями, и глазу даже на близком расстоянии трудно было разыскать ложбину, по которой протекала река. С поросшего лесом крутого берега тоже нельзя было обнаружить никаких признаков истока.

Вся картина, открывавшаяся глазу, казалась одним сплошным лиственным ковром.

Пирога, подгоняемая течением, приблизилась к берегу и поплыла под древесным сводом. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь редкие просветы, слабо озаряя царившую внизу темноту.

– Эту засаду устроила сама природа, – сказал наконец Гарри вполголоса, как будто чувствуя, что это место посвящено молчанию и осторожности. – Я теперь убежден, что старик Том засел где-нибудь недалеко отсюда. Проедем еще саженей десяток – и мы, наверное, наткнемся на его гнездо.

– Но каким образом мог пробраться сюда его ковчег? – с недоверием спросил Натаниэль. – Здесь едва хватает места и для нашего каноэ.

Гарри улыбнулся. Пробравшись через расстилавшуюся по краям озера бахрому кустарников, приятели очутились на гладкой поверхности воды, протекавшей под лиственным навесом, для которого старые деревья служили колоннами. Здесь вдруг образовался свободный проход футов двадцати в ширину, и можно было ясно различать предметы на далеком расстоянии. Медленно и осторожно подвигаясь вперед, путешественники тщательно осматривали все повороты реки, которых на пространстве в несколько сотен ярдов оказалось довольно много. На одном из таких поворотов Гарри вдруг остановил лодку и ухватился за ветвь, как будто внезапная мысль поразила его. Зверобой в свою очередь машинально взялся за карабин.

– Вот где он, этот старый плут, – сказал Гарри тихо, указывая пальцем вперед и стараясь не делать никакого шума. – Я так и думал. Видишь, как он возится по колено в грязи и переставляет свои сети? Но где же, черт побери, его проклятый ковчег? Я готов прозакладывать все свои кожи, если он не в этом же месте! Разумеется, Джудит ни за что не согласится пачкать свои прелестные ножки в этой черной грязи. Скорее кокетка сидит где-нибудь на берегу ручья, убирает свои волосы и запасается на всякий случай презрением к бедным мужчинам.

– Ты слишком строго судишь молодых девушек, Гарри, – сказал Натаниэль. – Зачем ты беспрестанно думаешь об их недостатках, упуская из виду хорошие качества, часто недоступные для нашего брата! Я убежден, что Джудит не презирает нас, как это кажется тебе. Вероятно, она теперь где-нибудь помогает своему отцу.

– Очень приятно услышать из уст мужчины правдивые суждения, хотя бы только один раз в жизни! – воскликнул приятный женский голос так близко от лодки, что путешественники вздрогнули. – Что касается вас, господин Марч, правдивые слова совсем не идут вам, и я в этом отношении не имею никакой надежды. Я очень рада, что с вами не постыдился путешествовать человек, который так хорошо умеет ценить женщин. Сейчас ваше общество гораздо лучше, чем прежде.

Едва утихли эти слова, как красивая молодая женщина выставила свою голову между листвою в таком близком расстоянии, что Натаниэль мог бы дотронуться до нее своим веслом. Она бросила холодный взгляд на Гарри и встретила ласковой улыбкой его товарища. При этом нельзя было не заметить, что выражение ее подвижного лица способно в короткое время заметно меняться.

В следующую минуту все объяснилось. Каноэ охотников совершенно незаметно для них почти наткнулось на самый ковчег, который был тщательно скрыт за ветвями деревьев, склонивших с берега свои длинные ветви. Молодой девушке стоило только отодвинуть листья от окна, чтобы обратиться к путешественникам, которые находились прямо перед ее глазами.

Глава IV

Боязливую лань не страшит испуг, Если в хижину я вхожу. И майской фиалке я лучший друг, И тихий ручей лепечет вокруг, Когда ее сон сторожу.

Брайент