Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой

Трупы сняли с лошадей и положили на землю. Шошоны быстро образовали круг. Они знали, что сейчас начнется процесс, который мы, белые, называем расследованием. Его порядок индейцам был прекрасно известен. Первыми в таких делах имеют право говорить только вожди, остальные воины покорно ждут: спросят их мнение – ответят, нет – будут молчать.

Одежда мертвых состояла частично из ткани, а частично из кожи, как это обычно бывает у индейцев. Каждому из воинов было чуть больше двадцати.

– Я так и думал! – первым заговорил Разящая Рука. – Только неопытные воины так широко открывают глаза, когда обнаруживают ночью вражеский лагерь и напряженно всматриваются в него. Поэтому блеск их глаз был сильно заметен. Бывалый разведчик всегда прячет глаза под ресницами. Но к какому племени они принадлежат?

Вопрос был обращен к Джемми.

– Хм! – пробурчал тот. – Вы полагаете, сэр, что смутите меня этим вопросом?

– Возможно, ведь я сам в данный момент не могу на него ответить. Они на тропе войны, это точно, хотя боевая раскраска и стерта, но все же еще заметна. Черная и красная! Цвета огаллала. Но парни, похоже, не из сиу. Одежда их ни о чем не говорит. Обыщем их сумки!

Но сумки оказались пустыми. Несмотря на тщательные поиски, не нашлось ни малейшей мелочи, за которую можно было бы зацепиться. Накануне вечером каждый из убитых имел ружье. Оружие тоже осмотрели. Ружья оказались заряженными, но не носили на себе никаких отличительных знаков племени, к которому принадлежали погибшие.

– Может, они вовсе и не были для нас опасны? – проговорил Длинный Дэви с долей укоризны. – Они случайно забрели в места, где мы стояли лагерем, и ради собственной безопасности вынуждены были подкрасться к нам. Взглянув на нас, они бы снова удалились, не сделав нам ничего дурного, а потому я сожалею, что они лишились жизней.

Разящая Рука отрицательно покачал головой и ответил:

– Вы считаете себя вестменом, мастер Дэви, или нет? Если вы действительно настоящий вестмен, то должны мыслить более логично.

– Хм, сэр, надеюсь, с моими пятью чувствами все в порядке.

– Да? Я тоже не хотел бы сомневаться в этом. Но место, где мы стали лагерем, было выбрано с умом, на него не набредешь случайно. Вывод – они шли по нашему следу.

– Это еще не аргумент против них!

– Не аргумент, согласен. Они, конечно, проявили максимум осторожности, чтобы никто не смог узнать, из какого они племени. Это-то и подозрительно. У них были ружья, но все остальное отсутствовало, а это еще подозрительнее, поскольку без лошади, пороха и свинца индеец никогда не удаляется от стойбища. Они наверняка были разведчиками.

– Хм! Может, у них вообще не было лошадей, – заметил Дэви.

– Не было? Вы только взгляните на их штаны! Разве кожа на внутренней стороне не истерта? От чего это, как не от верховой езды?

– Когда-то давно, может, они и ездили верхом.

Разящая Рука присел на колени, опустив лицо к кожаным штанам убитых. Снова выпрямившись, он произнес:

– Понюхайте-ка! Запах лошади еще не выветрился. В глуши он быстро проходит, а потому готов поспорить на что угодно – оба краснокожих еще вчера сидели верхом на лошадях.

Тут подошел Вокаде, до сих пор державшийся на почтительном удалении от белых.

– Пусть знаменитые мужи позволят Вокаде сказать слово, хотя он еще юн и неопытен!

– Говори! – кивнул ему Разящая Рука.

– Вокаде не знает этих красных воинов, но он знает охотничью рубаху одного из них.

Юный индеец нагнулся, приподнял подол рубахи, указал на вырезанный на ней знак и пояснил:

– Вокаде вырезал здесь свой тотем. Эта рубаха должна была принадлежать ему.

– Вот это да! – присвистнул Толстяк. – Поистине удивительная встреча. Может, теперь-то мы узнаем наконец, кто были эти парни?

– Вокаде не может сказать на этот счет ничего определенного, но он полагает, что оба молодых воина принадлежат племени апсарока.

Именно так называют себя Вороны, или кроу.

– Почему мой юный брат сделал такое предположение? – спросил Разящая Рука.

– Когда апсарока были обворованы огаллала, Вокаде был вместе с сиу. Мы двигались от длинной вытянутой горы, которую бледнолицые называют Лисьим хребтом, и переправились через северный рукав реки Шайенн, там, где он струится между вершиной, имеющей название Тройная, и большой горой Инианкара. Мы скакали между горой и рекой и попали на опушку какого-то леса, сразу заметив много красных людей, купавшихся в воде. День был жаркий. Огаллала коротко посовещались. Купающиеся были апсарока, а значит, их враги. Быстро приняли решение опозорить их страшнейшим для красного воина образом…

– Дьявольщина! – не выдержал Разящая Рука. – Неужели они осмелились похитить святыню краснокожих – мешочек с «лекарствами»?

– Мой белый брат угадал!

– Тогда мне ясно, о чем ты хочешь поведать. Говори же дальше!