Сын палача. Тайна желтых нарциссов. В паутине преступлений. Кэтти

Когда один из соседей миссис Шталмейстер взялся за нож, чтобы рассчитаться с полицейским, пытавшимся оттащить даму от ее жертвы, инспектор Ратор, случайно попавший в число зрителей этого любопытного происшествия, решил, что пора вмешаться.

Оливеру удалось вырвать бесчувственного сборщика из рук миссис Шталмейстер после того, как его кулак убедил соседа убрать нож и немедленно скрыться. Затем Ратор отправил все еще не приходившего в сознание взымателя квартирной платы в полицейскую амбулаторию.

Полчаса спустя дама уже сидела в кабинете главного инспектора и пыталась доказать, что не сборщик является жертвой, а, наоборот, она — невинная жертва сборщика.

— За все двадцать пять лет, которые я прожила на Келлер–роуд, у меня ни разу не было ссор с соседями! — кричала она. — Я живу тихо и мирно, как подобает порядочной женщине! Вы что, мне не верите?

Оливер усмехнулся.

— Поверил бы, если бы не знал, почему соседи с вами не ссорятся.

— Почему же? — ощетинилась миссис Шталмейстер.

— Все эти двадцать пять лет вы являетесь кем–то вроде атамана разбойников, собравшихся со всех концов света и поселившихся на Келлер–роуд. Точнее было бы назвать вас капитаном пиратов, поскольку они, в основном, моряки по профессии. Вы обладаете настолько мирным нравом, что эти пай–мальчики, готовые перерезать человеку горло из–за стакана виски, боятся вас, как огня.

Ратор закончил эту непривычно длинную для него речь и с облегчением умолк.

— Вы клевещете на бедную, беззащитную женщину! — взревела миссис Шталмейстер. — Я спокойно живу на те шесть фунтов, которые мне каждую неделю дает сын, и мне никто не нужен! Мне не из–за чего ссориться со всем этим сбродом, что живет вокруг меня! Правда, я однажды здорово поругалась с братом и даже изменила имя своему маленькому сыну, которого назвала в честь дяди. Но это было давно. С тех пор мой Теодор вырос и теперь помогает своей бедной, старой, больной маме…

Она вытащила не первой свежести носовой платок и, всхлипывая, вытерла глаза.

На следующее утро дело миссис Шталмейстер слушалось в суде. Поскольку сборщик квартирной платы пришел в себя и благополучно отправился домой, она отделалась крупным штрафом и грозным предупреждением судьи. Затем уплатила и за квартиру: деньги у нее водились, просто миссис Шталмейстер была скрягой по натуре.

Простившись с этой почтенной дамой, инспектор Ратор занялся расследованием похищения драгоценностей в Чизлхерсте. Дело оказалось сложным. Воры были известны и даже уже задержаны, но их удалось арестовать слишком поздно: четырнадцать больших бриллиантов из старинного убора леди Теймаунт успели исчезнуть. Оправа была найдена, но Оливер не чувствовал себя удовлетворенным.

— Говорю вам, как под присягой, мистер Ратор, — уверял Гарри Селт, главарь, — я продал камешки ювелиру, имя которого мне неизвестно. Он работает от какой–то фирмы на материке. Я получил всего лишь двести фунтов да и те пришлось разделить на четверых. Я не хочу вам лгать, мистер Ратор, вы сами знаете, как это обычно делается.

Вот и все, чего удалось добиться от Гарри, к великой досаде Оливера. Леди Теймаунт не только была не очень богатой женщиной, но еще и приходилась родственницей министру.

Этот министр пригласил к себе Оливера.

— Я обращаюсь к вам с большой просьбой, мистер Ратор, — любезно сказал он. — Дело в том, что моя тетя во что бы то ни стало хочет получить обратно свои бриллианты. Они ей дороги как память, ибо она получила их в подарок от своего покойного супруга еще в семидесятых годах прошлого столетия. К счастью, она никогда не узнает, что старик любил раздавать женщинам бриллианты… Скажите, не можете ли вы войти в контакт с какими–нибудь представителями преступного мира, которые помогли бы вам добраться до ее бриллиантов?

— Вы предлагаете мне нарушить закон, — сухо ответил мистер Ратор.

— Знаю, знаю… Но не можете ли вы, в виде особой любезности ко мне, выйти за рамки ваших официальных обязанностей.

Оратор молча кивнул.

* * *

Скупщики краденого тщательно скрываются от полиции. Ратору пришлось начать издалека. Он долго и обстоятельно беседовал с неким господином Баркиным, который торговал собаками. Тот долго отпирался, утверждая, что никакие выходы на скупщиков ему неизвестны. Наконец он все же согласился повести сыщика вечером в небольшой кабачок в Дентфорде. Там они встретились с Джозефом Грейдом, торговцем мебелью. Джозеф был, по его словам, едва знаком с человеком, который, вероятно, знал другого, быть может, знавшего еще кого–то, кто, кажется, был соседом приятеля скупщика краденого.

В течение двенадцати дней Оратор терпеливо продолжал розыски. По обыкновению, говорил очень мало, зато много и внимательно слушал, потому что должен был улавливать в потоке фраз нужные ему намеки, отличать существенные факты от несущественных и разгадывать тайный смысл слов своих собеседников.

В конце концов он поехал в Брюссель, где ему назначил встречу месье Генри Диссель.