Сын повелителя сирот

Он видел на севере громадный американский реактивный самолет, который неустанно кружил над аэропортом, как будто без конца заходил на цель. Он знал, что ему следует научить детей нескольким английским словам и объяснить им, что в случае чего они должны во всем винить его, Командира Га. И он не мог закрыть глаза на то, что Сан Мун охватила печаль.

– Ты подружилась со своей гитарой? – спросил он ее.

Она извлекла из гитары одну безумную ноту.

Он протянул ей свои сигареты.

– Хочешь сигаретку?

– Не надо, мне сегодня петь, – отказалась она. – Покурю, когда мы окажемся в небе, в безопасности. На этом американском самолете я выкурю сотню сигарет.

– Мы полетим на самолете? – удивился мальчик.

Сан Мун пропустила его слова мимо ушей.

– Сегодня ты будешь петь прощальную песню для Чемпионки по гребле, да? – спросил ее Га.

– Полагаю, мне придется, – вздохнула Сан Мун.

– И о чем эта песня?

– Я ее еще не написала, – ответила она. – Когда я начну играть, слова родятся сами. Но пока в моей голове одни вопросы. Она взяла гитару и тренькнула на ней. «Как долго я знаю тебя-я-я», – запела она.

«Как долго я знаю тебя-я-я», – отозвалась девочка, пропев эту строчку так, будто это была погребальная песнь.

«Семь морей ты проплыла-а-а», – продолжала Сан Мун.

«Семь океанов ты проплыла-а-а», – вторила ей дочка.

Сан Мун побренчала на гитаре: «Но теперь ты в море восьмо-о-м».

«Это море мы домом зове-о-ом», – пропел мальчик тоненьким голоском.

Га было приятно слушать это пение, словно сделано, наконец, то, что было давно задумано.

«Лети, прекрасная леди, – пела Сан Мун, – оставь это море, оставь».

Девочка отозвалась: «Лети, прекрасная леди, – восьмое море оста-а-авь».

– Вышло неплохо, – сказала Сан Мун. – Давайте попробуем еще раз.

– А кто эта прекрасная леди? – спросила девочка.

– Мы едем попрощаться с ней, – объяснила Сан Мун. – А теперь все вместе.

И семья запела в едином порыве: «Лети, прекрасная леди, – восьмое море оста-а-авь».

На лице мальчика не было ни тени сомнения, а вот девочка, кажется, пришла в замешательство, начиная что-то осознавать. Тоска Сан Мун породила такую гармонию, которая охватила всего Га. Никакая семья на Земле не могла создать подобного звучания, и он купался в нем. И даже вид футбольного стадиона не мог омрачить этого прекрасного чувства.

В своей униформе Га беспрепятственно проехал в аэропорту мимо терминала к ангарам, где для встречи американцев собрали с улиц Пхеньяна целую толпу – граждане стояли с портфелями, ящиками с инструментами и логарифмическими линейками в руках.

Оркестр легкой музыки «Вон Я Санг» наигрывал мелодию «Стрижка “Быстрый Бой”» в ознаменование военных достижений Великого Руководителя, а тем временем несметное количество детей в желто-зеленых гимнастических костюмах отрабатывали навыки логроллинга на больших белых пластиковых бочках. Сквозь дымок барбекю Га видел ученых, солдат и сотрудников Министерства массовой мобилизации в желтых нарукавных повязках, которые выстраивали большую толпу рядами по росту.

Американцы, наконец, решили, что наступил безопасный для приземления момент. Серое чудовище поднималось и опускалось, крылья его были шире взлетно-посадочной полосы. Наконец, самолет приземлился, проехав сквозь строй фюзеляжей «Антоновых» и «Туполевых», брошенных у озелененных дорожек.

Га припарковал автомобиль у ангара, где после возвращения из Техаса заслушивался отчет доктора Сона и его самого. Он не стал вытаскивать ключ зажигания. Девочка несла мамины платья, а мальчик вел на поводке собаку. Сан Мун взяла гитару, а Командир Га – футляр от гитары. Вдалеке он заметил стоявшие в свете утреннего солнца без дела «воронки».

Когда они подошли, Великий Руководитель беседовал с Командиром Парком.

Увидев Сан Мун, Великий Руководитель показал ей знаками, чтобы она подняла руки – он хотел рассмотреть ее платье. Подойдя ближе к нему, она покружилась, мелькая подолом своей чхимы, а затем поклонилась. Великий Руководитель поцеловал ей руку. Он вытащил два серебристых ключа и взмахнул рукой, указывая, где Сан Мун может переодеться – то была точная копия храма Похен в миниатюре, с его красными колоннами и приподнятыми краями крыши, с бревнами, похожими на свитки.

И хотя гримерка оказалась не больше будки, в которой продают проездные билеты, каждая ее деталь была изысканной. Великий Руководитель подал ей один ключ, а другой положил себе в карман. Он что-то сказал Сан Мун, чего Га не расслышал, и та впервые в тот день засмеялась.

Наконец, Великий Руководитель заметил Командира Га.

– А вот и чемпион Кореи по тхэквондо! – объявил он во всеуслышание.

По толпе прокатились одобрительные возгласы, отчего Брандо завилял хвостом.

Командир Парк добавил:

– И он привел с собой самую злую собаку.

Великий Руководитель засмеялся, и все засмеялись вместе с ним.