Сын президента

Они составили множество сценариев на выбор для будущего употребления. Среди них был один, по которому Дэнди разорвал помолвку с Пиппой Ди, Хомер развелся с Изабел из-за ее романа с Энди Элфиком, Дэнди признал Джейсона своим сыном, Дэнди и Изабел поженились, и она вошла в Белый дом в качестве Первой Леди, что привело в дальнейшем к улучшению торговых связей с Австралией. Ну и хохотали же они! Единственная загвоздка была в том, что в этом случае ейпришлось бы самой стать Первой Леди президентшей, так как ему— это уж как пить дать — президентства не видать, как своих ушей.

К полуночи оба были полны сил и бодрости. От пистолета под мышкой у Джо исходили тепло и энергия, которых раньше он не замечал. Он постеснялся сказать об этом Питу, но прочитал про себя благодарственную молитву непорочной Деве Марии, чистой, как лилия.

Пит поставил карточку Изабел, Хомера и Джейсона — единственную, которая у них была, — на картотечный шкафчик. Они ничем не рисковали, она не могла попасться Дэнди на глаза. Во время редких визитов в здание Эванса он поднимался на лифте для ОВП [6]прямиком в апартаменты на крыше, минуя все остальные этажи.

— Этого мальчика следует постричь, — заметил Пит.

— Христос с тобой! — сказал Джо. — Если бы его постригли, мы не говорили бы о нем, мы бы действовали, и в темпе.

Он прикрыл волосы Джейсона карточкой — сходство с Дэнди было поразительным.

— И все же, — сказал Пит, — мне не нравится, что она делает из него «девчонку».

— В Сан-Франциско всем заправляют девочки, — сказал Джо.

— Мы — в Вашингтоне, — сказал Пит, — благодарение Господу.

Они частенько упоминали Святое Семейство, в той или иной форме; в конце концов, человеку естественно обращаться к Высшей власти, особенно если земные власти слишком уж часто ошибаются.

— Уроки Уотергейта, четвертый, пятый, шестой: полагайтесь на Бога, человек может оплошать, — как заметил Джо.

Пит немного надоел Джо вопросами, не могла ли Вера, подобно Изабел, выбраться из трясины, если бы они ее не трогали. Джо считал: нет, слишком она безмозглая. А Изабел, это еще тогда было видно невооруженным глазом, продувная бестия — пальца в рот не клади. Вера слишком сильно истаскалась; так порой кусок материи истончается от носки до такой степени, что и заплатку не поставишь. Они все сделали правильно — по отношению к Вере, самим себе, своему кандидату, Богу, Иисусу, Святой Марии и Америке.

На следующий день Пиппа Ди уверенно обыграла свою противницу со счетом: 6–2, 6–2, гейм, сет, матч. Выиграла она честно, настолько честно, насколько можно выиграть, если одной из участниц игры предстоит стать Первой Леди в Белом доме и на ней теннисный костюм от Диора, а вторая — бывший капитан болельщиков из Орегона, костюм на ней — самый обыкновенный, хотя и практичный, куплен в магазине «Адидас», и зрители хлопают всякий раз, что она теряет очко.

18

— Я не знаю, почему другие заводят детей, — сказала Изабел доктору Грегори на Следующей неделе, — но почему это сделала я — знаю. Это была попытка стать крепче на землю, не дать себе больше плыть по течению, поставить перед собой цель, выполнить обязательство. Можно то же самое сказать по-иному. Я чувствовала, что я стираю чуть посеребренную поверхность моей жизни самыми жесткими щетками из стальной стружки: сумятица в чувствах, печаль, секс, участившийся пульс, участившийся круговорот мыслей, все это не спаянное одно с другим — всюду острые углы и края, — протерло меня до покрытой ржавчиной жестяной основы, и стоит потереть еще разок-другой, и меня ждет пустота, черное небытие. Мне надо было заполнить себя изнутри до краев. Я это знала. Мне надо было стать крепкой, восстановить постепенно то, что я потеряла. Знаете, как тампонируют рану в больнице? Вкладывают марлю слой за слоем, чтобы там не образовался струп и рана заживала от самой глубины. Каждый день марлю вынимают и кладут новую, всякий раз немного меньше, пока наконец рана не проходит, и теперь этому месту можно затянуться коркой. Очень длительный и очень болезненный процесс. Если хочешь по-настоящему вылечиться, иначе нельзя, я думаю. Даром ничего не получишь.

Доктор Грегори нашел возможность назначить визит Изабел на пять часов два дня подряд. Это несколько нарушило их с Хомером расписание дежурств, но они с этим разобрались. Стрижку Джейсона пришлось отложить. Им обоим, и Хомеру и Изабел, нравилось то, какой длины у сына волосы, но миссис Пелотти сказала: «Вам, видимо, все равно, мальчик Джейсон или девочка, но, полагаю, сам он предпочитает быть кем-то одним. Сделайте одолжение, подстригите его».

Однако они оба сошлись во мнении, что миссис Пелотти никто не дал права указывать, что и как им делать. И раз Джейсон требовал, чтобы в парикмахерскую его вела только мать, придется ему еще походить с длинными волосами, пока Изабел не закончит беседовать с доктором Грегори — о себе, о Хомере и о нем самом.