Сын славного города

Копьё. Выбор верный. Копьё оружие сильных – лицо твоего противника близко, ты можешь видеть его лицо, его глаза. А он может видеть тебя и когда он испустит свой последний вздох, когда копьё пробьёт его сердце, он увидит, кто это сделал – это очень хорошо. Ведь однажды и ему придётся отправиться дальше, сбросив своё тело, отправиться на поиски нового. А что может быть лучше доказательства твоей силы, чем сотни врагов убитых твоей рукой, знающие кто оборвал их жизненный путь? Доказательство силы, не остаётся пустым звуком в мире живых – его отзвуки уходят далеко за пределы костного мира, они расходятся, словно волны и павший воин никогда не забудет, кем он был, каким сильным он был при жизни. Оказавшись средь серых равнин, каким видится мёртвым мир живых, душа павшего, забывая в доли мгновения, кем она была и что делала, от каждой частицы пространства будет слышать о собственных подвигах, о своей силе. И голоса воинов, у погребального костра, будут нестись ей вслед, пробивая ткани костного мира, нагоняя душу павшего воина, заставляя её помнить, кем она была.

И душа никогда не ошибётся – она выберет себе новое тело, сильное тело.

Если доказательств силы будет много и будут они весомы, если удача будет на стороне воина, а удача всегда на стороне сильных – душа выберет себе мужское тело. Сильное мужское тело.

И в новой жизни, воин прославится ещё больше, предоставит ещё больше доказательств своей силы. Станет достоин своей прежней жизни и даже превзойдёт её во всём.

Копьё, определённо копьё…, с другой стороны, нож позволяет быть ближе к противнику и даёт ему больше возможностей справиться с тобой. Нож делает победу ещё более славной и предоставляет более весомое доказательство силы…

Странно, что он прежде полагал, будто доказательство силы – наказание за слабость, за позор, требующий чего-то выдающегося, что б его смыть. Это не так. Сильный не может оставаться сильным, если не преподносит всё новых и новых доказательств своей силы. Сила не волосы, что просто растут. Сила подобна языку пламени свечи – пламя может быть ярким, высоким и ровным. А может ослабнуть, стать едва различимым. Так и сила – она столь же изменчива, как и пламя, лишь доказательства силы доказывают, что сила всё ещё есть, что она не ослабла и не угасла.

Позорные поступки, потеря лица, верный знак того, что пламя это гаснет, что в нём нет прежней яркости. И прежним образом, это пламя не разжечь. Здесь требуются особые доказательства силы, нечто, что выходит за рамки возможностей человека, нечто, что потребует от него всего, на что он способен и даже немного больше. Такое доказательство силы, только такое, способно заставить пламя не просто разгореться, а вспыхнуть, подобно звёздам – дыркам в небесном куполе, оставленным Алиандой Матерью Всех Звёзд…

Логран с силой тряхнул головой – Алианда просто каменная баба. С хорошими титьками, выдумавший её человек, постарался на славу. И титьки ничего и ноги стройные. Но камень остаётся камнем. А Небесный купол всегда был таким – недосягаемым, огромным и весь в дырках, через которые пробивается непонятный свет. Такое не под силу создать каменной бабе, даже если у неё есть красивые титьки.

Нож.

Определённо нож – это оружие как раз для него.

Спустя несколько часов, Логран сидел на гребне высокой скалы, торчавшей из лесного массива достаточно высоко, что бы он мог видеть отсюда верхушки деревьев, но недостаточно, что бы разглядеть Нар или, хотя бы, Малый город. Он вертел в руках то, что, наверное, придётся называть ножом. Овальный камень, с обломанным концом, кое-как прикрученный высохшими тонкими корнями, к толстой кривой ветке. Этим вот камнем он и срезал и корни и ветку.

Таким ножом воевать…, разве что его противник со смеху сам помрёт.

Однако для того что бы сделать нож получше, ему понадобится хоть какой-то нож. Пусть будет этот. Он положил его на камень, взял белесый клубень, выкопанный по пути сюда и вымытый в ручье. Откусил. Стал жевать, пустым взглядом разглядывая деревья перед собой. Хотелось выплюнуть вязкую массу из своего рта. Немного даже хотелось, что б его стошнило. Собственно, его и тошнило от этой гадости. Но этот клубень съедобен. Он даст время. Тошнота не нужна сейчас, клубень придётся съесть весь, ему нужны силы в его мышцах. Будет сила, сможет добыть что-то лучше этого клубня. Не будет силы – он сам станет пищей для сильных. Такова истина и иной в этом мире просто нет.

Логран проглотил отвратную еду и откусил ещё. Жуя, смотрел перед собой, стараясь уловить краем глаза, то мимолётное движение, что заметил ещё с час назад.

Вот оно – едва заметное движение среди ветвей.

Он резко повернул голову и прищурил глаза – она была там. На толстой ветке огромного толстого дерева. Не сразу удалось разглядеть, и если бы она сдвинулась в сторону, он бы и не увидел ничего. Она сидела на корточках, широко раздвинув колени и уперев обе руки в ветку, голову и плечи, склонив вперёд. Она смотрела прямо на него. Совсем крошечная, глаза чёрные, но холодные, бездушные. Смуглая кожа и короткие чёрные волосы.