Сын Солнца

Негр был прав. Какое-то время Акхан оглашал окрестности диким ревом и в отчаянии кидался на камни, но потом устал, лег на землю и уже через час не мог хорошенько вспомнить, от чего так выл и бесновался недавно. Он был сыт, более того - к туше тапира прибавилось тело еще одного врага. Ягуар оттащил дагомейца в те же кусты, где лежала его первая добыча и предусмотрительно забросал листьями и землей, орудуя сильными задними лапами.

Теперь его охватило странное смутное желание. Есть он не хотел. Но испытывал беспокойство и томление. Что-то необъяснимое властно подняло его с камней, заставило бросить уютную поляну у источника и погнало дальше на север. Ягуар искал кого-то. Кого-то точно такого же, как он, но другого. Совсем другого. С сильными лапами и мягкой шерстью, о которую можно было бы долго тереться нижней частью живота.

Он нашел его часа через два быстрого бега по извилистым каменистым тропам. В распадке меду двумя холмами. У странной пещеры с плоской крышей и мрачно темневшим входом внутрь. На ступеньках у этого непонятного сооружения сидела золотистая, как луна, самка ягуара. Прекрасная и грозная в своем ослепительном совершенстве. Рисунок ее тела был мягок, а черные узоры на шкуре необычайно ритмичны. Так и хотелось взглянуть, какой танец исполнят эти пятна, когда она встанет и двинется к нему.

Акхан огласил окрестности победным ревом, и согнанная со своего места ягуариха ответила ему тише, но призывнее. Да, они сошлись вместе на ступенях и закружились в долгом танце, вскидывая лапы, ударяя и покусывая друг друга. Она оказалась сильной и нежной, она пахла ночной землей и теплом желанного тела, белый без подпалин мех ее живота благоухал так сильно, что сводил ягуара с ума.

Луна заливала площадку перед квадратной пещерой, на которой кувыркались звери, но самка неумолимо отступала внутрь своего каменного убежища. Акхан сначала хотел позвать ее к ручью, на свою поляну, чтоб показать добычу и подчеркнуть силу и храбрость. Но ягуариха желала здесь и сейчас, что вполне устраивало и его. Завтра они отправятся туда и, если ее пещера действительно лучше, чем его ручей, перенесут туши тапира и человека под эти камни.

Свившись в большой клубок, звери катались по плитам храмового пола, испещренным многочисленными рисунками, недвусмысленно изображавшими соитие женщины с ягуаром - великой праматери Шкик с ее божественным супругом.

Два неровно вздрагивающих пятнистых тела успокоились и затихли только на гладком камне посреди храма. Всепоглощающая радостная полнота поглотила их, затопляя тела бескрайним наслаждением. А затем слабость на широких крыльях подняла ягуаров над землей и, мерно покачивая, понесла в благоуханный рай мягкой травы и сочной молодой дичи.

4

Акхан проснулся от яркого света. Солнце било в широкий квадрат двери и падало ему на лицо. Кошмарные видения вчерашней ночи разом встали перед стряхнувшим сон сознанием. Принц рывком поднял руки к глазам и, убедившись, что видит настоящие человеческие пальцы, с облегчением вздохнул. "Приснилось. - усмехнулся он. - Взбредет же такое в голову!"

Акхан повернулся на другой бок и застонал от боли. Все его тело было исполосовано ягуарьих когтей. Одни борозды были глубокими, походя на отметины после битвы с врагом. Другие - легкие игривые царапины - не причиняли особой досады. Но было и еще кое-что, встряхнувшее акалеля сильнее боли в руках и ногах. Прямо напротив него на широком плоском камне спала женщина ослепительной, прямо-таки нечеловеческой красоты. Он мог поклясться, что за всю жизнь не встречал ничего подобного. Хотя странная незнакомка и не относилась к расе белых атлан, она казалась совершенной. Черты ее лица не были грубы, как у большинства тольтеков. Напротив, в них светилась какая-то трогательная беззащитность в сочетании со странной, словно не своей, волей. Мягкие черные волосы рассыпались по холодному камню. На запястьях и щиколотках женщины поблескивали широкие золотые браслеты с изображением оскаленных ягуарьих морд. На стройной шее висело ожерелье из нефритовых когтей того же зверя.

- Сын Солнца, наконец, проснулся? - сказала она, широко распахнув черные блестящие глаза. Ее голос был мягок и тепл.

Женщина говорила на том примитивном атле, которым пользовались тольтеки, и акалель должен был отметить, что Ульпак знает язык белых атлан лучше. Вспомнив о своем бывшем пленнике, принц вспомнил, кого ему так неуловимо напоминает лежащая рядом незнакомка. Она явно была в родстве с ягуаром, и это не потому что все тольтеки похожи друг на друга. "У него есть сестра. Я помню, он говорил", - подумал акалель.

- Ты Шкик. - уверенно сказал принц, садясь и протягивая к женщине руку. - Ульпак рассказывал о тебе.

- Шкик польщена. - девушка улыбнулась. - Божественный Сын Солнца знает ее имя.

- Где мы?

- В храме Ягуара.

- Мы были вместе? - прямо спросил акалель. Судя по тому, как Шкик опустила голову, хитро поглядывая на него исподлобья, и зашлась тихим смехом без тени смущения или раскаяния, вывод акалеля оказался правильным.