Сын Солнца

Король сам не ожидал от себя таких слов. Но сейчас он почему-то остро чувствовал состояние своего врага. Ненависть этого человека передавалась ему волнами и причиняла боль. Как будто происходило что-то противоестественное.

— Да, я хочу твоей смерти! — крикнул снизу акалель. — Ты изгнал и опозорил мою мать! Ты не раз пытался убить меня!

— Отпусти Атли, — негромко, но твердо потребовал король. — Если ты позволишь ему войти за ворота, я приму твой вызов.

По ряду стоявших на стене военачальников пробежал ропот удивления. Повелитель гиперборейцев не смел опускаться так низко! Немыслимо, чтобы какой-то атлан призывал конунга к ответу.

— Ваше величество… — начал было Хёгни.

Ладонь Алдерика закрыла ему рот.

— Оставь меня в покое.

— Слово короля? — нетерпеливо крикнул снизу акалель.

«Слово человека, который мог бы быть твоим отцом», — со злобой подумал Алдерик. Он наклонился вниз через каменный парапет и с усилием кивнул:

— Как только Атли окажется в безопасности, я выеду из ворот навстречу тебе!

Принц Победитель поднял руку:

— Ты сказал.

Он спешился, бросил поводья и подхватил Атли под руку. Поле под стеной было истоптано конскими копытами и изрыто канавами. У короля сжалось сердце при виде того, как бережно предводитель атлан ведет его сына к воротам.

— Ведь ты не убьешь его? — прошептал Атли просительно. — Ты же знаешь, кто он!

— Не знаю. И знать не хочу, — отрезал Акхан. — Ты только береги себя. И передай сестре… — Голос у него дрогнул. — Словом, ты знаешь, что передать.

— Я знаю даже, что передать тебе в ответ, — усмехнулся мальчик.

Створки ворот заскрипели. В образовавшуюся щель до половины просунулся гиперборейский воин, опасливо полоснул акалеля взглядом и схватил принца Атли за локоть. Мальчик в последний раз сжал ладонь Акхана и отпустил. Задвигаемый засов лязгнул с внутренней стороны.

Принц Победитель остался один перед запертыми воротами, остро сознавая всю абсурдность своего положения. А вдруг его обманули? Ведь гиперборейцы не считают атлан людьми. Почему же тогда Алдерик должен держать слово? На мгновение акалелем овладела паника. Если владыка Ареаса сейчас не выйдет к нему на бой, то он, Сын Солнца Мин-Акхан, станет посмешищем в глазах собственных солдат. Такого унижения не переживал ни один командующий. Даже Корхану будет выглядеть меньшим дураком…

Ворота заскрипели. Тяжелые дубовые брусья, удерживавшие их изнутри, поехали в стороны. И уже в следующую минуту Акхан увидел, как зеленоватая, окованная шипами бронза створок косо отсвечивает на солнце.

В образовавшейся бреши показался рослый всадник в тяжелых доспехах. Боевая сбруя его коня напоминала броню. Было видно, что животное едва выносит двойной груз. Лошадь била копытом, но седок оставался неподвижен, пока Акхан не вернулся к своему коню и не вынул оружия, готовясь к бою. Он опустил на лицо предохранявшую нос пластину и застегнул нащечники шлема. Лицо его противника тоже было скрыто частым забралом.

«Кто мне гарантировал, что это Алдерик?» — мелькнула у Акалеля предательская мысль.

— А кто подтвердит мне, что ты — Мин-Акхан? — услышал он насмешливый враждебный голос. — Насколько я знаю, у Тиа-мин целый выводок детей, и все от разных мужчин. Какому караульному или кормщику ты обязан своим рождением?

Акхан задохнулся от ненависти. Вот оно, истинное гиперборейское презрение ко всем, кто не они. Сейчас он ему покажет, от какого кормщика произошел!

Акалель нанес удар первым. Подскакал, даже не выдернув меч из ножен, и хватил врага коротким топором-лабрисом по шлему. Аж звон пошел от прокаленной на солнце меди. Алдерик не растерялся и, перетерпев гуд в голове, саданул врага окованной бронзовыми пластинами перчаткой в челюсть. Хороший удар — ремни на нащечниках лопнули, и металлические пластины беспомощно повисли вдоль лица принца.

На сем обмен приветствиями окончился, и противники предпочли вновь разъехаться, чтобы начать правильный бой. В какой бы сточной канаве ни родился акалель атлан, владыка Ареаса не мог позволить себе кабацкой драки, да еще на глазах у своего войска.

Пехотинцы из лагеря врага приветствовали каждый удар своего командующего дружным ревом одобрения. Они даже запели от восторга, когда один из выпадов Принца Победителя едва не свалил Алдерика с седла.

Через несколько минут боя король оценил врага. Не атланская хватка и не атланское же упрямство. К тому же акалель одинаково легко владел оружием в обеих руках, чему Алдерик так за всю жизнь и не научился. Это дало Акхану недолгое преимущество, но вскоре король освоился и стал уклоняться от непривычных ударов левой.

Сам конунг был еще очень силен. Сорок два года — не возраст для гиперборейца. Северяне жили вдвое больше и до шестидесяти не задумывались о необходимости отложить меч. «Сволочь! — думал король. — Сорняк! Как цепляется за жизнь! Так и тычет собой в глаза порядочным людям! На тебе! Вот!»