Сын террориста

Моя мать одобряет афганский джихад — в определенных пределах. Она в равной степени ревностная мусульманка и патриотически настроенная американка. Нередко эти две стороны личности вступают в конфликт одна с другой, но альянс Америки и афганских моджахедов — тот редкий случай, когда ее религиозные авторитеты и ее политические лидеры согласны между собой. Но мой отец стремительно идет все дальше. У него теперь есть постоянная прямая связь с Аззамом, которого он боготворит. С другими мужчинами из мечети они ходят в трудные походы, чтобы тренировать навыки выживания. Они ездят на стрельбище Калвертон на Лонг-Айленде, где практикуются в стрельбе по мишеням. Когда старший имам мечети высказывает опасения по поводу радикализации общины, его тут же смещают с поста. Понятное дело, у моего отца теперь совершенно нет времени на мою мать и нас, детей, но что есть, то есть. И когда он присоединяется к маме, чтобы вместе с ней проводить меня в мой первый день в новой школе, она приятно поражена. Не так давно семья была для него на первом месте, теперь же мы соревнуемся за его внимание с мусульманами всего земного шара.

Кульминация наступает, когда отец говорит матери, что он больше не согласен поддерживать джихад издалека: он хочет поехать в Афганистан и взять в руки оружие. Моя мать в ужасе. Она умоляет его передумать. Он не соглашается. Более того: он настаивает, чтобы моя мать с детьми переехала в Египет и поселилась у его отца, моего деда, пока он сам будет воевать за моджахедов. К счастью, этот план приводит деда в ужас. Дед уверен, что место моего отца — рядом с его женой и детьми. Более того, он говорит моему отцу, что, если мы и вправду переедем в Египет, он от нас отречется и мы просто умрем от голода.

Впрочем, отцу недолго приходится оплакивать крушение его мечты. В 1989-м кто-то (так никогда и не выяснилось, кто именно) предпринимает попытку убить Аззама, начинив взрывчаткой кафедру для проповеди в мечети в пакистанском Пешаваре. В тот раз бомба не сработала. Однако 24 ноября того же года убийца приводит в действие взрывное устройство, заложенное на дороге, по которой на пятничную молитву едут на джипе Аззам с двумя сыновьями. Все трое убиты. Сложно передать степень влияния этих новостей на моего отца. Вспоминая эти события десятилетия спустя, моя мать скажет, что именно убийство Аззама стало тем поворотным моментом, после которого она потеряла своего мужа навсегда.

В 1989 году Советский Союз махнул рукой на Афганистан и вывел свои войска. США, у которых больше не осталось интересов в регионе, также ушли. К этому времени Афганистан был страной вдов и сирот, народ которой был растерзан, а экономика и инфраструктура разрушены. Джихадисты, подобные моему отцу, мечтали создать здесь первое в мире настоящее мусульманское государство, где будет править исламский закон, шариат. В 1990 году один из сподвижников Бен Ладена, слепой египетский шейх Омар Абдель Рахман, едет в Америку, чтобы собрать всех верных под знамена всемирного джихада. Эти люди не только установят власть ислама в Афганистане, но еще и любыми средствами положат конец “израильской тирании” в Палестине, которую Израиль осуществляет при поддержке Америки. Слепой Шейх фигурирует в госдеповском списке террористов — и не зря: он сидел в тюрьме на Ближнем Востоке за то, что издал фетву, которая в конце концов привела к убийству египетского президента Анвара Садата. Тем не менее Рахману выдают туристическую визу. Когда Госдепартамент отзывает ее, шейху удается убедить отделение Службы по иммиграции и натурализации в Нью-Джерси выдать ему грин-карту. Похоже, государственные агентства не могут договориться между собой, как им обращаться с международным террористом, который еще недавно был союзником Америки в борьбе против русских.