Сын Тишайшего

Закрыв глаза, начинаю обдумывать пришедшую мысль. Почему Феде удаётся со всеми договориться? Потому что он действительно хороший человек, любит свою родню и о народном благе думает. Даже с вдовствующей царицей у него отличные отношения, несмотря на возню вокруг трона. Но там Кирилл Нарышкин воду мутит, умудрившись даже дочь достать своими интригами. Потому и она благоволит пасынку, который любит Петра.

Но хорошо ли, когда на троне добренький монарх? Ведь он часто прощал если не врагов, то откровенных коррупционеров. У того же Матвеева даже имущество толком не конфисковали, а наворовал тот немало. Мне кажется, либеральную политику пора прекращать. Иначе добром это дело не закончится. Пора заводить блокнотик и вносить туда фамилии наиболее одиозных персонажей. А когда появятся силы, надо начать чистку государственного аппарата и армии. Кстати, пора озаботиться созданием нормального архива. Нынешняя ситуация — просто ужас. Когда у нас там выборы секретаря? С этими мыслями я и уснул.

[1] Никита Васильевич 2-й — протопоп, настоятель Благовещенского собора Московского кремля, духовник (1671–1682) царя Фёдора Алексеевича, Ивана V Алексеевича и Петра I Алексеевича (1682–1685).

Глава 10

За три дня до заседания Думы, посвящённого докладу Голицына, появился патриарх. Долго он терпел. Может, обиделся или думал, что я сам его позову. Оно мне надо? Сами заварили кашу с церковной реформой, вот пусть и предлагают пути решения конфликта. Иоаким не идиот и прекрасно понимает, что русское общество расколото. Оказалось, я ошибался, и дела обстоят хуже.

После приветствий и небольшой молитвы, патриарх сразу взял быка за рога. Вернее, попытался:

— Государь, не нужны и вредны нам эти прения. Только народ возбудим, да слухи лишние пойдут. Ведь еретики при любых обстоятельствах победят. Даже если они проиграют диспут, то раструбят об успехе. Поэтому предлагаю всех изловить и предать строгому суду. Аввакума же с Епифанием и их последователями предать казни незамедлительно!

Дядя точно не в себе. Надо же понимать, что люди успокоились временно. Сейчас многое зависит от выплат и наказания виновных. Хорошо, если удастся замылить взоры большей части стрельцов долгожданным серебром. А вдруг не выйдет? Но виновных надо наказать в любом случае. Убийства и грабежи прощать нельзя. Поэтому я жду новых волнений и осторожно подтянул к столице Коломенский полк, заодно вызвав с Засечной черты несколько сотен драгун. Были мысли призвать рейтар, но там множество боярских и дворянских детей, чьи родичи могут быть замешаны в заговоре. Здесь лучше опереться на воинов из простых семей.

И в этот момент патриарх предлагает сжечь оппонентов. Мне претит подобный принцип сведения счётов. Пусть такой дикостью страдают католики и протестанты. Нельзя злить людей и одновременно загонять проблему ещё глубже. Это диверсия или провокация, но не попытка решить конфликт.

— Ты понимаешь, что казни с прочими расправами могут вызвать народное возмущение? — смотрю в глаза Иоакима, который не собирался отводить взгляд. — Нам нужен покой и тишина. Даже после устранения последствий бунта лучше действовать мягче.

— Правда на нашей стороне! — неожиданно резко произнёс патриарх. — Нельзя допустить, чтобы народ сомневался, и потому пора искоренять ересь калёным железом.

Всё бы им пытать да убивать. Откуда такая кровожадность? А если начать попам пятки поджаривать? Например, за нарушение церковных уставов, вмешательство в мирские дела и закабаление людей? Или это другое?

— Вот государь, — Иоаким сунул мне бумаги, которые принёс с собой, — это предложение, составленное синодом и настоятелями главных монастырей. Оно требует доработки, но общие положения уже написаны.

Разворачиваю документы и начинаю продираться сквозь местное словоблудие. В голове крутились какие-то мысли насчёт двух десятков пунктов[1], перечисляющих весьма строгие наказания для раскольников. Может, их было меньше? Но мысли быстро переключились на документ, который вызвал у меня оторопь.

Я точно попал в прошлое своего мира? Или это какая-то параллельная вселенная? Уж больно попахивает инквизиций. А с такими законами легко сводить старые счёты. Мол, любого еретика на костёр или в ссылку — просто по подозрению. Такое страна уже проходила при одном усатом грузине, который, конечно, не виноват. Время было такое и прочее бла-бла-бла, как любят верещать его убогие сторонники. Однако столько безвинных людей положили и нанесли стране такой урон, что вспоминать страшно. И ведь здесь может случиться похожая беда.

Настучал на соседа, которому денег должен, жена его приглянулась или просто не нравится он тебе, и понеслось. Того в ссылку или на костёр, а ты ещё и поживиться чем-то можешь. Не сказать что я адепт либерального отношения к преступникам. Как раз наоборот. В прошлой жизни меня бесили излишне мягкие приговоры по тяжёлым статьям. Только здесь откровенный перебор. Тем более речь не об уголовно наказуемых деяниях.