Сын тысячелетнего монстра

— Да, всё верно. Надеюсь ты знаешь и другие школьные правила.

Уже прозвенел звонок, когда Рихтер представил меня классу. Мне самому говорить не пришлось, я лишь поклонился и поздоровался. Одно лицо в классе было уже знакомым — это та самая соседка по лестничной клетке, с которой мы вчера немного повздорили. Она ни одним движением не показала, что со мной знакома, и я решил ответить тем же, переключив взгляд на оставшийся класс. Мальчиков и девочек примерно поровну, рас кроме человеческой не было, но у одной девушки виднелись синие пятна на руках и лице — вряд ли другая раса, но от обычного человека она явно отличалась. Вид у всех был гордый и благородный, все опрятно одеты в школьную форму. Волосы у многих были ярких цветов, и это явно не краска, а признак большой магии в крови.

Первый урок прошёл без происшествий. После ухода Рихтера в класс вошёл низенький старичок, и стал читать лекцию по истории Гидры. Предметов, не связанных с физической и магической подготовкой, было немного, но они также были обязательными в полугодичном экзамене… И во что я вообще ввязался? Видимо, ближайшие две недели я буду не весело играть на гитаре, а учить уроки.

На перемене произошло небольшое знакомство с классом. Ко мне в коридоре подошел высокий темноволосый пацан и два его более низких спутника.

— Пошли в уголок, поговорим.

Я слегка поклонился, так как говоривший и его друзья имели за спиной клановую эмблему. «Уголком» оказалось ответвление коридора, в котором стояло несколько лавочек и кресел, правда, они пустовали. Здесь было довольно просторно и светло.

— С каких пор в Ицар стали брать таких слабых учеников? — спросил главный из троих, как только мы пришли на нужное место.

— Я подал заявление, мне ответили положительно. Грядущие экзамены как раз и покажут, достоин ли я здесь учиться.

— Да-а, покажут, — самодовольно протянул парень. — Перед тобой у нас училась одна плаксивая девчонка, и пару недель назад она забрала документы из школы. Знаешь почему? Для аристократа большой позор быть отчисленным, и те, кто чувствуют, что не справляются, уходят сразу. А вот у простолюдинов такой гордости нет. Они будут стараться до последнего, и если налажают, то не особо расстроятся. Таких как ты, называют спойлер, что означает ученик для вылета, — глаза парня хитро блеснули. — У меня к тебе есть отличное предложение! Завали экзамен, и я заплачу тебе десять тысяч Хё. Вылетишь ты в любом случае, а так хотя бы получишь какую-то выгоду.

— Деньги меня не особо интересуют, и просто так заваливать экзамен я не буду. Да и если я в любом случае вылечу, то зачем мне ещё и платить?

Предложение парня показалось мне странным. Моя сенсорика показывала, что он «серебряный асур», а два его приятеля «бронзовые ученики», причём очень близкие к следующему рангу. Зачем им просить меня завалить экзамен? Разве что они боятся не сдать экзамен по истории, математике и физике — другого объяснения не было.

— Ты меня слегка не понял, Майто Краун. Тебе нужно завалить экзамен и получить за это сто тысяч Хё, а иначе я сотру тебя в порошок.

Пацан хотел хлопнуть меня по плечу, но я отошёл в сторону.

— Я хочу учиться в Ицаре. Это хорошая школа, и она многое мне может дать. Такие сделки мне не выгодны.

Моё запястье схватила из ниоткуда взявшаяся нитка, и хозяином техники явно был мой собеседник.

— Откуда ты там, напомни?

— Из Михена. — ответил я, и ребром другой руки попытался перерубить нитку, но безуспешно.

— Сколько ты живёшь в Генезисе?

— Один день.

— Пф-ф, ты живешь в Генезисе один день и решил, что можешь возражать столичному аристократу? Я живу в Генезисе всю жизнь, и да, это плохо — хвалиться происхождением, но я Татори Изенбург, наследник клана Изенбург. Ты думаешь, можно, так просто, взять и не принять моё великодушное предложение!

Последние слова Татори уже кричал, и нитка, державшая запястье, потянула меня к полу. Я упал, и ещё несколько ниток схватили моё тело и ноги. Возможно, моя наступательная способность выше, чем у Татори, но когда атака неожиданная — это сильно увеличивает НС противника. и увернуться становится довольно сложно. Я стал концентрировать в свободной левой руке анхе, чтобы создать огонь и попытаться разрубить нитки. Выходило плохо, сказывалось моё повреждение каналов анхе…

— Что, есть ещё желание мне перечить?! — нога Татори смачно зарядила мне по лицу. — А ну отвечай, ублюдок!

Такое жалкое положение бесило меня… Если бы я дал волю «гневу», то от Татори не осталось бы и мокрого места, но мне приходилось сдерживаться. Здравый смысл подсказывал, что быть избитым — это гораздо лучше, чем раскрыть перед всей школой свои ведьмачьи способности. Удары сыпались один за другим, и видно, поход в медпункт мне был обеспечен.

— Проси пощады! — Татори придавил ногой мою голову. — Вставай на колени и проси пощады!