Сын Войны, Дочь Хаоса

Я взялась за дверную ручку, едва замечая вибрацию, которая проникла в мою руку. Как только я открыла дверь, загорелся тусклый свет. В дверном проёме висели связки чеснока, создавая странную завесу. Я протиснулась сквозь них, закрыла дверь и вошла в большую кладовую. Повсюду витал запах кофе и специй. У одной стены были сложены мешки с рисом и мукой. Контейнеры с растительным маслом стояли на полках рядом с бутылочками со специями поменьше.

Ни один ресторанный звук не проникал в кладовую. Ни голосов, ни шагов кого-либо ещё внутри. Это место должно быть закрыто. Я прошла через кладовую и оказалась в совершенно тёмной комнате, вероятно, на кухне. В египетских зданиях были раздвижные металлические створки на окнах, чтобы предотвратить взломы в ночное время, так что у меня не было преимущества внешнего освещения.

Я медленно прошлась по комнате. Вероятно, по всему ресторану были установлены детекторы движения. Лучше всего было просто убраться из здания как можно быстрее. Мне нужно было сбежать, связаться с отцом, прежде чем он… Мне не хотелось думать о том, что он может сделать. Если бы сработала сигнализация, что ж, по крайней мере, у меня была бы фора. Рестораны были в городах; это означало другие здания снаружи, места, где я могла бы спрятаться, и людей, которые могли бы мне помочь.

Я пошарила вдоль стены и щёлкнула выключателем. Раковины, духовки и грили выстроились вдоль стен кухни. Пора уходить. Я бросилась через комнату, остановившись только для того, чтобы взять длинный нож со стойки. Это было не самое лучшее оружие, но это было что-то.

На полпути через комнату прозвучал сигнал тревоги, пронзительное, настойчивое предупреждение. В обеденной зоне я обошла столы, пока не добралась до входной двери. Я повернула засов, открыла дверь и выскочила наружу, на прохладный ночной воздух.

По обеим сторонам улицы тянулись двух- и трёхэтажные коричневые здания. Все они были соединены, выкрашены в разные светло-коричневые цвета, чтобы их можно было различить. Несколько пальм стояли у узких тротуаров, а с витрин магазинов свисали вывески на арабском языке.

На дороге были припаркованы джип и грузовик. Я знала, как завести машину, это было одним из преимуществ жизни с моим отцом, но, если бы это были хорусианские транспортные средства, их было бы почти невозможно украсть. Если я не могла их использовать, мне нужно было убедиться, что Хорусиане тоже не смогут их использовать. Быстрыми ударами ножа я проколола шины на каждой машине. При этом лезвие чуть не отломилось.

Каждую секунду я ожидала, что Хорусиане хлынут из двери. Я не стала задерживаться, чтобы посмотреть, когда сбудется моё предсказание. Я побежала по тротуару, держа дневник в одной руке, нож в другой. Наверное, хорошо, что улица была пустынна. Люди, которые убегают, сжимая в руках длинные ножи, как правило, привлекают к себе внимание.

Я продолжала бежать, отчаянно ища проход в зданиях, выход из поля зрения Хорусиан. Коробки были сложены вдоль улицы. В дверных проёмах замаячили тени. Всё вокруг смутно пахло скотом. Далеко позади я услышала крики людей. Хорусиане были снаружи. Но видели ли они меня? Я заставила себя бежать быстрее. Беги, беги, беги! Я повторяла это слово, как будто оно могло придать мне скорости. Наконец я добралась до пересечения улиц.

Я повернулась, всё ещё продолжая бежать. Хорусиане сначала отправятся за своими машинами, возможно, даже проедут немного, прежде чем у них лопнут шины. Я должна была убедиться, что они меня не догонят.

Следующая улица выглядела почти так же, как та, которую я покинула. Ряды бледных, приземистых зданий простирались в обоих направлениях. Металлические роликовые двери закрывали опустевшие витрины магазинов. Тут и там висели арабские вывески. Единственным звуком были мои шаги, топающие по улице.

Я должна была оторваться от Хорусиан и найти какое-нибудь безопасное место. Большинство египетских городов граничили с Нилом. Вода означала безопасность. Они не последовали бы за мной в реку. Но я понятия не имела, в каком направлении это было. Было бы лучше спрятаться в здании. Хорусиане не могли обыскать их всех. Внутри было бы так много людей, что, если бы я легла на кровать в затемнённой комнате, Хорусиане не смогли бы отличить меня от египетской девушки, спящей в своём доме.

Конечно, прятаться в чьём-то доме представляло другие проблемы, например, объяснять своё присутствие обитателям этого места. Я не знала, как сказать по-арабски: «Не обращайте на меня внимания, я просто прячусь от супергероев с горящими глазами».

Кроме того, я не хотела прятаться. Мне нужно было убежать, убежать куда-нибудь, где я могла бы позвонить отцу и убедиться, что он не собирается сдаваться.

Я услышала шум и оглянулась через плечо. Свет фар огибал угол, сворачивая на улицу.