Сын Войны, Дочь Хаоса

Мы пристегнули лыжи, папа проверил свой GPS, и мы начали долгий путь по ледяному покрову. Самолёт взлетел, подняв за собой небольшую метель. На нас обрушился мороз. Затем самолёт с жужжанием унёсся в небо, оставив нас одних. Папа почти ничего не сказал мне за весь день, и его взгляд не задерживался на мне надолго. Он всё ещё был зол или, что ещё хуже, разочарован.

Они с Рорком шли на лыжах впереди, обсуждая, кто будет в лагере. Мы приезжали сюда так много раз, что знали многих исследователей. Вскоре они вдвоём опередили меня. Я не возражала. Мне не хотелось разговаривать. Голубое небо сверкало над нами, отражаясь от снега, так что мир казался разрезанным надвое: голубым и белым. Бесплодный и пустой. Здесь никогда ничего не могло вырасти.

Время от времени папа останавливался и проверял свой GPS, ожидая, когда я догоню его. После того, как мы прошли на лыжах больше часа, он снова остановился.

— В лагере будет больше народу, чем мы привыкли. В последнее время пришло много людей.

Вскоре после этого вдали показались палатки. Даже с папиным предупреждением я не ожидала увидеть то, что нас ждало. Вместо пяти или шести палаток, сгрудившихся полукругом вокруг палатки генератора, три дюжины палаток были расставлены рядами. У каждого была своя генераторная палатка в среднем ряду. Мы поехали на лыжах в сторону лагеря.

— Почему так много людей? — спросила я.

— Враг был занят в последнее время, — сказал папа. — А это безопасное место.

Я ничего не понимала.

— Хорусиане охотятся на исследователей?

Рорк закатил глаза, как будто я вела себя глупо.

— Они не исследователи. Это Сетиты.

Я остановилась, и вес моего рюкзака ещё больше вдавил лыжи в снег.

— Они Сетиты? Я думала, мы их избегаем.

Папино дыхание вырывалось меловыми клубами.

— Большинство Сетитов не доставит нам никаких проблем. Они не рассматривали мой брак как угрозу, по крайней мере, до тех пор, пока я держал твою маму подальше от них.

Вот почему, я вдруг поняла, мама всегда оставалась, чтобы найти нам новое место для жизни. Ей не были бы рады в лагере Сетитов.

— Некоторым это даже казалось забавным, — продолжал папа. — Как человек, который ловит тигра и решает оставить его в качестве домашнего животного. Многие думали, что я умру ещё до конца года, — он потёр глаза рукой в перчатке, стряхивая снежинки с ресниц. — Когда у нас появились дети, всё стало ещё хуже. Никто не рассчитывал на это, на то, что мы сможем завести детей. Мы сами не думали, что это возможно. Хорусиане и Сетиты иногда женятся на людях, когда они достаточно эгоистичны или глупы, чтобы втягивать в свою жизнь обычных людей, но обычно мы придерживаемся своего собственного вида. Хорусианка выходит замуж за Сетита — такого раньше никогда не случалось.

— Все хотели знать, будешь ли ты Сетитом или Хорусианином, и к какой стороне ты принадлежишь. Твоя мама всегда настаивала, что ты не будешь ни тем, ни другим. Она хотела, чтобы вы с Рорком жили так же, как мы, без всяких ссор… Папа замолчал, его голос был хриплым от эмоций. Всё закончилось не так. Маме не удалось обрести покой. И нам, похоже, тоже.

Лицо отца стало пепельно-серым. Он перевёл взгляд с меня на Рорка, но и там его взгляд не мог остановиться.

— Я сказал слишком много, — он отталкивался палками ото льда быстрыми, сильными движениями, которые ускорили его темп.

Рорк смотрел ему вслед, его собственное лицо исказилось от боли и гнева.

— Мы оба Сетиты. Мама не могла этого предотвратить.

— У меня нет никаких дополнительных способностей, — отметила я. — Откуда ты можешь знаешь, кто я такая?

— Потому что я Сетит. Это означает, что генетика Сетитов доминирует.

Неужели? Генетика не всегда была такой простой. Вполне вероятно, что Рорк говорил мне это, потому что хотел, чтобы я чувствовала, что принадлежу ему и папе. Я не стала настаивать на этом вопросе. Я хотела принадлежать им.

Мы последовали за папой, пробираясь к рядам палаток. Все они были белыми, как и куртки у всех. Папа как-то сказал мне, что этот цвет был вызван экологическими причинами, хотя он смутно представлял, в чём заключались эти причины. Теперь я поняла, что это был камуфляж. Сетиты не были абсолютно уверены, что Хорусиане не попытаются найти их здесь.

Нам не потребовалось много времени, чтобы установить палатку в дальнем конце ряда. Множество людей подошло, чтобы помочь нам вбить колья в лёд. Все, казалось, были радостно удивлены, увидев папу, и горели желанием поговорить с ним. Они обменялись новостями об общих друзьях и спросили его мнение о роях насекомых.

Папа всегда разговаривал с людьми на полюсах, и обычно я их не слушала, насколько могла. Впервые я заметила, как друзья моего отца украдкой бросали на меня взгляды, пока говорили, как они понижали голоса, чтобы я не слышала некоторых вещей. Эти люди всегда хранили от меня секреты. Я просто никогда не была достаточно внимательна, чтобы заметить.