Сын врага отца

— Мне дали задачу приехать домой на такси, придется ее выполнять. Байк не подойдет, — разводит руками моя рыжая.

— Мил, может, мне поговорить с твоим отцом? Чтобы как-то прояснить, что происходит.

— Ты уверен, что сейчас время для этого? Я сдаваться не планирую, но он как-то слишком жестко настроен, а главное, я не понимаю, почему.

Зато я отлично понимаю. И вот знаю все, а рассказать не могу.

— Но мы не сможем скрываться вечно, ты же понимаешь?

— Не сможем. Но сейчас нет вариантов, отец пока слишком на эмоциях, надо дать ему чуть-чуть остыть.

За двадцать лет не остыл, рыжая, за двадцать лет…

Резко притягиваю Левину к себе, с силой сжимая в объятиях. Как будто в этот хрупкий миг боюсь потерять, боюсь упустить. Она не дергается даже, так и дает обнимать себя со всей моей дури, безмолвно соглашаясь на все, что будет дальше. Мы едем в такси на заднем, обнявшись, и Мила кладет голову на мое плечо. Устала немного, эмоциональный день выдался. Левой рукой накрываю ее правую, а своей правой глажу непослушные рыжие волосы — те, что с первого дня сразили наповал. Все хорошо. Вот прямо сейчас все очень хорошо, только счастье хрупкое такое, что мне самому страшно спугнуть, проколоть тонкий лед пальцем и остаться ни с чем. Сильнее сжимаю ее плечо через куртку, чтобы острее чувствовать, что она со мной сейчас. А потом… оно все наступит потом. Разберемся.

***

Возвращаюсь домой и застаю родителей на кухне за подобием романтического ужина. Хотя почему подобием? Судя по их расслабленному улыбчивому виду и винишку в бокалах, все очень даже хорошо, мешать не хочется. Но уже скоро ночь, а я с завтрака ничего больше не ел.

— Я пришел, — на всякий случай заранее оповещаю их о своем появлении.

— Тим, иди сюда, — зовет отец. — У нас тут с твоей мамой свидание, в ресторан идти она наотрез отказалась, поэтому заехали за продуктами и приготовили все сами.

— Ну я тогда мешать не буду, свидание же, — стягиваю со стола бутер и присматриваюсь, чтобы еще умыкнуть, но мама останавливает меня.

— Тимофей, помимо того, что у нас свидание, у нас еще и сыну почти девятнадцать. Садись с нами и ничего не выдумывай. Бери себе тарелку и ужинай.

— Хорошо, — делаю, как мама предлагает.

— Поздравляю, это был действительно достойный матч, — говорит отец, пока я хватаю кухонные щипцы и перетягиваю идеально сваренные спагетти в свою тарелку.

— Нормально было?

— Конечно. Губернатор похвалил, сказал, здорово, что у нас такая преемственность поколений. Короче повезло тебе быть моим сыном, малой.

— Или тебе повезло быть моим папой? — не даю ему так просто расхваливать самого себя.

Ухмыляется, глядит на меня, на маму, а потом снова на меня.

— Это как посмотреть.

— Бать, с Левиным что мне делать? — перевожу тему.

— А что с ним делать? Шалит Данечка Алексеевич? Вроде и в матчи тебя ставит, и в схему игры ты встроен, что не так?

— Я не об этом. Паста супер, кстати, ты делал?

У нас батя-кулинар настоящий, готовит просто огонь, жаль, что редко.

— Я. Ты про Милу что ли?

— Угу, — киваю и чуть отвожу взгляд. Я говорил об этом отдельно с мамой, отдельно с папой. Но с ними с обоими еще ни разу.

— Проблемы? — на своем министерском спрашивает батя.

— Там без вариантов как будто. Он вообще меня не воспринимает как парня его дочери.

— А ты что-то сделал для этого? — папа и не думает сюсюкаться со мной.

— В каком плане?

— Малой, твой тренер, вообще-то, отец взрослой дочери, думаешь, он абы кому доверит с ней встречаться?

— Ром, — мама пытается его немного одернуть, но папа одними глазами дает знак не вмешиваться в наш разговор.

— Я разве абы кто?

— А как ты думал? Это на поле ты чего-то там стоишь, а в реальной жизни? Доказал что-то? Сделал для Милы что-то? Убедил, что тебе можно доверять, что ты надежный, серьезный? Ну?

Смотрю в тарелку, пытаясь разглядеть ответ в салате «Цезарь». Выдыхаю и снова перевожу взгляд на отца.

— Я с ним еще серьезно не разговаривал на эту тему. Он вообще случайно узнал.

— Ты дурак? Случайно узнал? А какого хрена тогда шифруешься? Будь мужиком, тебе девятнадцать лет почти, Шумский! Не позорь фамилию!

— Рома! — мама снова тормозит папу.

— Ань, я не прав? Ты сама сказала, ему почти девятнадцать лет, мозги уже должны быть!

— У тебя и в двадцать семь их не очень-то много было, — совершенно спокойно выдает мама.

— Ну прекрасно. Скажи, я не прав в том, что предлагаю ему брать ответственность на себя за свои поступки? — чуть обиженный отец погружается снова в свой ужин, не желая видимо яростно спорить с женой.

— В этом ты прав. Я согласна с отцом, Тим. Тут нет другого пути. Надо честно разговаривать, иначе ничего не добьешься.

— Да понял я, понял. Ладно, ужинайте, я в комнате доем, — все-таки забираю свою тарелку, подумав, стягиваю со стола еще один бутерброд и ухожу к себе.

Я и Миле намекал на то, что нужен разговор. И отец с матерью теперь на этом настаивают. Раз они знают моего тренера лучше меня, есть смысл прислушаться. Только вот как не сделать этим разговором хуже, я пока не знаю.

Глава 22. Левина