Сын звёздного человека

Он не видел костра – хотя здравый смысл и подсказывал ему, что костер должен быть, потому что он отчетливо видел свет. Круг скорчившихся фигур был жутко и болезненно похож на собрание старейшин в Айри. Чудища сидели на корточках, и их тела были только пятнами – чему Форс был рад. У него не было никакого желания видеть их четче. Но одно из них прохаживалось и бормотало в центре круга, и издаваемые им звуки доносились до Форса. Он мог различить гортанные звуки, которые, видимо, были словами, но они для него ничего не значили. Язык Эрскина и его собственный язык имели некогда общую основу, и им было нетрудно изучить разговорную речь друг друга. Но в этом ворчании слышались такие звуки, которые невольно наводили на мысль о том, что либо уста, произносившие их, либо мозг, создавший их, не были человеческими.

К чему призывал вожак, он знать не мог, но важно было, что могли сделать Чудища, побуждаемые им. Сначала они никогда не рисковали вылезать за пределы своих городов. Теперь они идут по следу и туда, где нет руин, и, наверное, они посылали своих разведчиков на открытую местность. Они были угрозой всем оставшимся в живых людям...

Вожак внезапно кончил свое бормотание. Теперь его слишком тонкое тело повернулось, и он показал на радиоактивную пустыню, где скорчился Форс.

Казалось, что он увидел наблюдавшего за ними горца. Его товарищи ответили рычанием. Двое поднялись и потопали к краю Земли Взрыва, их головы пригнулись к камням, словно они нюхали отравленную почву. Им не потребовалось много времени, чтобы принять решение. Чудища собрали свои пучки дротиков, лежащие на земле, и построились в нечто, напоминающее походную колонну.

Форс оставался на этом месте ровно столько, чтобы убедиться, что они действительно тронулись в путь, и что какое бы табу ни было у них, оно больше не действовало. Потом юноша устремился вперед, легко скользя своим уверенным шагом лесного охотника к тому месту, где он оставил Люру и Эрскина. Чудища, казалось, были не в особом восторге от такой авантюры и сначала двигались медленно. Они шли так, словно ожидали, что под их ногами вот-вот разверзнется западня, они надеялись, что они смогут вырваться вперед.

Когда горец нашел Эрскина, тот с нетерпением ждал его, а Люра пригнулась на уступе скалы и глаза ее пылали во тьме. Форс схватил брошенное им снаряжение и выложил новости.

– Я все думал, – прервал его более медленный и более глубокий голос Эрскина. – Мы же не понимаем оружия Древних, того, которое могло создать эту пустыню. Сюда попала только одна бомба или их было несколько? Но в середине такая местность должна быть опасней, чем по краям. Если мы пойдем прямо через центр, то можем найти ту гибель, которую, по традиции, предрекают тем, кто вторгнется в «голубые» места. Но если мы сделаем круг, нам, может...

– Тут все дело во времени. Говорю тебе, что Чудища теперь преследуют нас по пятам.

– Да, и они выслеживают нас по запаху. Ответ на это рядом.

Мокасины Эрскина пробороздили лужу, подняв фонтан брызг. Форс понял.

Ручей мог в конце концов оказаться для них спасением. Но с тех пор, как дождь перестал, вода стремительно убывала, словно каменистая почва, по которой она текла, впитывала ее как губка.

Форс пошел впереди. Его ночное зрение позволяло ему вовремя замечать ловушки и выбирать для них обоих лучшую дорогу. Иногда только его рука поддерживала Эрскина. Великан спотыкался, но упорно шел дальше. Воздух с хрипом вырывался из его легких. Судороги сводили мускулы ног Форса, и он понимал, что чувствует его друг. Но они должны подальше оторваться от преследователей, пока те, все еще не избавившиеся от недоверия к Земле Взрыва, двигались медленно.

Потом, некоторое время спустя, Эрскин упал и не смог снова встать на ноги, хотя Форс позволил себе и ему немного отдохнуть. Голова его упала на грудь, и Форс увидел, что он либо потерял сознание, либо спит с дергавшимся от приступов боли ртом. Но хуже всего были темные пятна, появившиеся на все еще перевязывавшей раненое плечо Эрскина повязке.

Форс прижал ладони к своим горящим глазам. Он мысленно пытался вернуться назад – неужели только прошлой ночью они спали в городе, в башне? Казалось, что с того времени прошла уже целая неделя. Они не могли долго двигаться с такой скоростью, это уж наверняка. Теперь, когда он расслабился, привалившись спиной к песчаному обрыву, он боялся, что у него не хватит сил на то, чтобы подняться. Но он должен держаться. И еще он подумал о еде. Как велика была эта Земля Взрыва? И что, если им придется идти и идти через нее – идти много дней?

Но они умрут, прежде чем пройдут эти дна. Не лучше ли было сейчас выбрать подходящее место и дать Чудищам последний бой? Он снова потер глаза. Нельзя сейчас спать. Затем он вспомнил о Люре.

Она улеглась на краю оврага немного выше их, вылизывая лапы и время от времени останавливаясь, чтобы навострить уши и прислушаться. Люра тоже вздремнет, но на свой лад, и никто не сможет подойти и напасть, пока она стережет своих друзей. Голова Форса упала на безвольную руку Эрскина, и он заснул.