Сыновья Черной Земли

Девочка смутилась и виновато спросила:

– А тебя за это не накажут?

– Нет, – соврал Элиль. – Ешь. За меня не беспокойся. Я еще фруктов принесу.

Он вновь побежал на кухню и нацелился на большое блюдо из потемневшего дерева. В нем лежал красный виноград и янтарные финики. Элиль выбрал самую спелую гроздь. Набрал полные руки фиников…

– Вор! – заорал повар, неожиданно возникший за спиной. Он перекрыл огромным жирным телом выход. – Попался гаденыш! Сейчас я тебя отучу воровать.

Мясистый кулак ткнулся Элилю в лицо. Искры вспыхнули перед глазами. Мальчик полетел на пол. Его бросило в жар. Весь мир перевернулся. Злость, гнев, копившийся долго в душе, словно лава из жерла вулкана выплеснулась наружу. Он ничего не боялся, не чувствовал боли и ничего не видел вокруг, только толстую рожу повара. Элиль ящерицей извернулся от пинка. Оказался на ногах. Рука сама нащупала нож на столе. Лезвие по самую рукоять вошло в живот, свисавший, словно кожаный мешок, наполненный жиром. Повар заорал больше от испуга, чем от боли, широко разевая рот. Глаза его чуть не вылезли из орбит. Он покачнулся и грузно осел на землю.

Элиль перепрыгнул через тучное тело повара. Но двое слуг уже спешили к кухне, заслышав истошные вопли. Один сбил Элиля на землю. Не ощущая никакой боли, мальчик перекувыркнулся через голову, вновь оказался на ногах. Рука сама подобрала тяжелый камень. Булыжник угодил стражнику в лицо. Тот схватился за рассеченную бровь. Второй попытался придушить Элиля, обхватив его сзади за шею. Элиль укусил руку, вывернулся из объятий. За поясом у слуги висел кинжал. Элилю ничего не стоило выхватить клинок и зарезать противника. Но в это время подоспели еще слуги и скрутили маленького бунтаря. Удар в живот окончательно подавил сопротив-ление.

– Что за возня? – первый жрец бога Мелькарта появился в саду. Элегантная темно-синяя накидка, расшитая серебряным тонким узором спускалась мягкими складками до самой земли. Такого же цвета круглая тиара оставляла открытым высокий лоб. Холодные глаза с недоумением взирали на возню слуг. – Почему мальчишку бьете?

– Он напал на повара, – оправдывался один из слуг, – и разбил лицо привратнику. Разреши, мы его накажем.

– Это мой раб, – строго напомнил хозяин, – и только я могу его наказывать. Прекрати ныть! – прикрикнул он на повара, катающегося по земле. – Подумаешь, ножичком ткнули… Твое брюхо даже ахеявский кинжал не прорежет.

Повар затих и поднялся. Один из слуг выдернул из брюха нож. Повар взвизгнул. Лезвие, действительно, оказался небольшой, и только испортил сало.

Внимательные прислужники вынесли из дома резной стул с высокой спинкой. Хозяин опустился на мягкое сиденье. Элиля заставили упасть на колени и уткнуться носом в мягкие кожаные сапоги первого жреца Мелькарта.

– Что там у нас? – деловито спросил хозяин. – Проткнутое брюхо, разбитая бровь и прокушенная рука. Вы что, втроем с мальчишкой справиться не могли?

– Он, словно взбесился, – пожали плечами слуги. – Прыткий такой оказался. Хотели уже его палкой огреть по голове.

– Не вздумай! – строго пригрозил хозяин. – Он – мой раб, и очень ценный раб. А из-за чего все началось?

– Мальчишка стащил кусок мяса и лепешку, а потом хотел умыкнуть виноград, – проскулил повар, держа возле пореза тряпку, которая начинала набухать от крови.

Хозяин нагнулся, грубо схватил Элиля за подбородок холодными пальцами и принюхался.

– Не пахнет от него мясом. Может, это ты, жирная свинья, мясо сожрал, а на мальчишку хочешь свалить.

– Он украл, – обиженно взвизгнул повар. – Спрятал куда-то. А потом слопает втихаря.

– Куда спрятал мясо? – хозяин строго смотрел мальчику в глаза, но Элиль ответил дерзким смелым взглядом и продолжал молчать. Хозяину это очень не понравилось.

– Привязать его к дереву и бить кнутом, пока не скажет, – распорядился первый жрец. – Но смотрите, до смерти не забейте.

Элиля грубым рывком подняли с земли, руки вскинули над головой и прикрутили веревкой к толстой ветви раскидистой сикоморы. Элиль увидел, как из окошка в подвале на него смотрят испуганные глаза маленькой узницы. Он отвернулся, чтобы она не заметила мук на его лице, когда плеть начнет срывать кожу со спины.

Бич засвистел, рассекая воздух. Спину обожгло. В глазах потемнело от боли, но Элиль стиснул зубы, чтобы не вырвался невольный стон. Нельзя показывать врагу, что тебе больно, – так его воспитывал отец. Первый удар всегда самый чувствительный. Сейчас будет полегче… А еще через несколько ударов он потерял сознание.

Его окатили водой. В ушах звенело. В глазах плясали кровавые пятнышки.

– Молчит? – спросил безразлично хозяин.

– Молчит, – подтвердил слуга с разбитой бровью, заглядывая в бледное лицо Элиля. – Ни разу не пикнул.

– Продолжай, – разрешил хозяин.

– Мальчишка совсем хилый, а у меня рука тяжелая, – предупредил слуга.

– Ничего. Отлежится. Вина мне принеси, – приказал он повару. – Люблю такие зрелища, но без вина – скучно. Приправы не забудь подсыпать.

– Как скажешь, господин, – прохрюкал повар и засеменил в кухню, все еще прижимая кровавую тряпицу к животу.