Сыновья Дьявола

Не заставляя себя упрашивать, он тут же расплывается в сногсшибательной улыбке, так что по всему моему телу будто пробегает электрический ток. Даже когда он пьян, этот парень божественно хорош. Всем моим существом овладевает единственное желание: снова поцеловать его. Он кажется таким сильным, однако сейчас впервые все его эмоции отражаются у него на лице. Он больше уже не тот непостижимый непроницаемый Кларк, которого я знала. Я прекрасно понимаю, что, когда он в таком состоянии, эмоционально он более раним. Кто угодно может задеть его словом или действием. Пьяный Кларк Тейлор гораздо опаснее, чем трезвый Кларк Тейлор. Он способен сжечь и залить кровью весь мир. И все же мне хочется позаботиться о нем, чтобы хоть немного, хоть на какое-то время успокоить боль в его ранах.

Я уже собираюсь снова потянуть его за локоть, чтобы продолжить наш путь, но его рука, оказавшись на моей талии, властно прижимает меня к его груди. В его объятиях у меня замирает дыхание – и сердце, наверное, тоже. Я тону в бездонной глубине черных радужек его глаз.

Желание.

Растерянность.

Злость.

Я едва не падаю в обморок, когда его губы встречаются с моими. В отличие от прошлого нашего поцелуя в этом неистовая страсть смешивается с чувством прощания. Он изнуряет нас, поглощает. Целуя меня, Кларк будто хочет навсегда запомнить мой вкус. И если несколько секунд назад я потеряла дыхание от одного его взгляда, то сейчас я теряю душу в этом поцелуе. Кларк забрал все мое существо, оставив мне лишь тоску по своим губам.

Мы наконец отрываемся друг от друга, и я еще не успеваю отдышаться, как он откидывает прядь волос с моего уха и шепчет глухим голосом:

– Никто и никогда не будет целовать тебя так, как я, Авалон.

Я думала, что он похитил у меня уже все, но я ошибалась. Сейчас он отнял у меня еще и разум. Потому что с настоящего момента я хочу Кларка Тейлора.

Он отстраняется – к моей огромной досаде, однако я не в силах сказать что бы то ни было или сделать хоть какое-либо движение. Теперь его очередь тянуть меня за руку в нашу комнату. Он открывает дверь ногой и посередине комнаты останавливается, опустив глаза на наши крепко сплетенные пальцы. На несколько секунд он замирает, не отводя от них взгляда. Я знаю, что ему, как и мне, не хочется разрывать этот контакт, и все же он делает это, а потом сразу отворачивается. Не произнеся ни слова, он стягивает футболку. Его правая рука сильно поранена, и я ухватываюсь за возможность хоть чем-нибудь заняться, лишь бы не слушать мечущиеся в голове мысли. Устремившись в ванную, смачиваю полотенце, а когда возвращаюсь в комнату, Кларк уже сидит на кровати. Опустившись перед ним на колени, я осторожно беру его руку в свои ладони. Он ничего не говорит и лишь молча позволяет это сделать, однако его взгляд сводит с ума. Я бережно прикасаюсь влажным полотенцем к его ранам, чтобы очистить их от грязи, и он даже не морщится.

Сделав все, что смогла, я отношу запачканное кровью полотенце обратно в ванную, а Кларк тем временем забирается под одеяло. Вернувшись в комнату, выключаю свет и укладываюсь на своей стороне кровати. Поворачиваюсь к нему спиной, слишком взволнованная тем, что нахожусь с ним рядом. Кажется, что у меня взорвется мозг, если мысли так и будут продолжать метаться во все стороны, однако они внезапно успокаиваются, когда его руки обвиваются вокруг моей талии и он притягивает меня к себе. Его жест вызывает ощущение восхитительной пытки, от которой я, впрочем, не отказываюсь. Мне необыкновенно нравится чувствовать спиной его грудь, мне нравится его дыхание на моей шее, и мне нравятся его губы, прикасающиеся к моему плечу.

– Я никогда не смогу быть для тебя тем, кем ты желаешь, чтобы я был, Авалон, но при этом мы никогда не сможем быть друзьями. Так что не стоит знакомить меня ни с каким парнем, если ты хочешь, чтобы он сохранил свои зубы.

Когда он произносит эти последние слова, его пальцы впиваются в мою кожу, а руки еще крепче сжимаются вокруг моего тела, ясно давая понять, что, кого бы я ни встретила и что бы ни делала, Кларк уже обозначил свою территорию.

Глава 17

Из сна меня вырывает невыносимое настойчивое пиликание: звонит будильник. Сын Дьявола, тоже разбуженный им, недовольно рычит. Мне требуется несколько секунд, чтобы ощутить под собой его горячую кожу. Я резко открываю глаза, и мы с Кларком одновременно напрягаемся. Половина моего тела лежит на его теле, моя голова покоится у него на груди, тогда как он крепко сжимает меня в объятиях, забравшись руками мне под футболку, которая к тому же задрана слишком высоко.

– Ты так и собираешься лежать на мне? – ворчит он.

– Это же ты меня держишь.

В комнате повисает тяжелое молчание, но, когда его пальцы начинают ласкать мое бедро, мое сердце замирает. Мгновение спустя он уже разнимает руки, отпуская меня, и я оказываюсь рядом с ним, лежа на спине. Он протягивает руку, выключая проклятый звонок, тогда как я поднимаюсь и сажусь на край кровати.