Сыроедение и другие здоровые привычки. Ответы на вопросы

Если мы действительно адаптировались к тому типу питания, на который перешли, и он не менее полезен для нас, чем первоначальный видовой рацион, как тогда объяснить различные хронические, дегенеративные заболевания, с которыми люди сталкиваются в наши дни? Безусловно, пестициды, гормоны и другие химические вещества, попадающие в нашу пищу, увеличивают количество токсинов, являющихся одним из факторов, способствующих ухудшению здоровья современных людей; однако почему тогда здоровье людей улучшается, когда они отказываются от типичного американского питания в пользу диеты, которая стоит ближе к нашему первоначальному питанию (свойственному человеку до того, как он полностью освоил огонь)? Но даже если крупы, мясо и молочные продукты, которые вы употребляете в пищу, произведены органическим путём и не содержат гормонов и пестицидов, для вашего здоровья всё же будет полезнее рацион, целиком состоящий из неприготовленной растительной пищи.

Человеческое тело обладает ограниченной способностью приспосабливаться к неестественной среде. Когда мы стали носить большее количество одежды, чтобы не умереть от холода, и стали обитать в широтах, где солнце светило не так сильно, как там, откуда мы произошли, цвет нашей кожи стал светлее, чтобы она могла лучше воспринимать ультрафиолетовые лучи и получать необходимое количество витамина D. Однако даже несмотря на такую адаптацию многие люди всё же испытывают дефицит витамина D, поэтому очевидно, что действие этого адаптивного механизма ограничено. Да, и если бы я, обладая цветом кожи, характерным для жителя холодного климата, переселился в тропики, мне пришлось бы осторожнее относиться к пребыванию на солнце, чем аборигенам этой местности с гораздо более тёмной кожей, чем у меня. И если бы мои потомки в течение многих поколений оставались бы в этой местности, то, в конце концов, тон их кожи стал бы гораздо темнее, чем у меня сейчас.

А поскольку пищеварительная система современного человека всё ещё настроена на растительную диету (она практически не отличается от пищеварительной системы тех приматов, которые продолжают жить в Африке и в своей естественной среде обитания до сих пор питаются фруктами и листовой зеленью), мы и теперь должны есть пищу, к которой приспособлен наш организм, независимо от места нашего проживания. Да, человек может питаться почти исключительно китовым жиром, поскольку и в наши дни некоторые люди круглый год живут в местности, где этот жир – единственный источник пищи, и у него будут дети, которые будут питаться исключительно китовым жиром, однако пищеварительная система их потомков волшебным образом не изменится и не станет больше походить на пищеварительную систему белого медведя, чем человекообразной обезьяны; они просто будут выживать, а не полноценно жить, и не реализуют заложенный в них генетический потенциал здоровья и долголетия.

Поэтому один лишь тот факт, что мы стали употреблять другую пищу и едим её в течение длительного – по нашим меркам – промежутка времени, не означает, что наш организм адаптировался к этой пище. Пример некоторых европейцев, которые «адаптировались» к постоянному употреблению молочных продуктов – что явствует из того, что они не выказывают симптомов непереносимости лактозы, – не является признаком подлинной адаптации. Если бы мы действительно адаптировались к употреблению мяса, зерновых и молочных продуктов, у нас не только не возникало бы несварения желудка, но мы также могли бы есть эти продукты без негативных последствий для здоровья, чего, очевидно, не происходит. Если кто-либо по современному определению не страдает «непереносимостью лактозы», это ещё не означает, что, потребляя молочные продукты в большом количестве, этот человек будет жить полноценной жизнью и излучать здоровье; он по-прежнему будет всего лишь выживать.

Q: Я читал, что различия в обмене веществ не играют важной роли, если придерживаться сыроедной диеты, однако вы утверждаете, что при таком питании индивидуальный тип метаболизма имеет значение. Не могли бы вы пояснить свою позицию?