Сыщик ошибается только раз

На лавочке сидели три пожилые женщины. Одна толстая, как борец сумо, но при этом энергичная и зоркая, и две худые, повыше ростом и пониже. Та, что была повыше, одевалась со вкусом, хотя и по моде конца прошлого века, держалась с достоинством и больше молчала. Скорее всего, муж этой дамы занимал некогда не совсем маленький пост, и она знавала лучшие времена. Ее подруга была полной противоположностью. Миниатюрная, словоохотливая, одетая так, будто сию минуту собиралась на дачу убирать картошку, она при этом не чувствовала никакого стеснения, и, похоже, пользовалась в своей маленькой компании непререкаемым авторитетом. С Гуровым заговорила именно она, и вопрос ее отнюдь не был праздным. Чувствовалось, что без предварительного досмотра и опроса она в подъезд никого не допустит.

Гуров остановился, спокойно посмотрел на трех подружек, которые буквально пожирали его ехидными и настороженными глазами, и серьезно сказал:

– За молодых людей, конечно, большое спасибо! А то уж и забыли, как это слово звучит. Но только вот что интересно – теперь, прежде чем в дом войти, нужно анкету сдавать, что ли? Не слыхали про такое постановление.

– А постановление простое, – сказала маленькая женщина. – Мало ли кто сейчас по домам ходит. Только и слышно: там ограбили, здесь убили, а тут вообще квартиру обчистили. А нам это зачем? Нам это не надо. Вот мы вам и задаем вопрос: по какой надобности вы в наш подъезд собрались? Раньше мы вас что-то не видели. А если вы порядочные люди, то и на вопрос можете ответить – чего вам стесняться, правильно я говорю? Мы спросили – вы ответили. А если у вас что-нибудь не то на уме, тогда, конечно… Только вы учтите, у нас память хорошая, а если что, милицию мигом вызовем. Мы тут никого не боимся, привычные.

– Да нам, собственно, скрывать нечего, – прикинулся простаком Гуров. – В гости мы идем. К девушке. Живет она тут у вас. Вот – Кругликова Анжела…

Сказав это, он тут же спохватился и замолк. Реакция женщин была мгновенной и недвусмысленной. Толстая презрительно хмыкнула и скрестила на необъятной груди руки, высокая брезгливо поджала губы, а маленькая чуть не подпрыгнула от восторга.

– Ну а я так и знала! – воскликнула она звенящим от радости голосом. – Я так и знала, что опять к ней. И не стыдно вам, а? Солидные люди, а туда же! Вот посмотрели бы на вас сейчас ваши жены! Ну чего буркала свои бесстыжие вылупил? Чего я не так сказала? В суд на меня подашь? Да ты от суда, как черт от ладана. Небось фамилию свою под пистолетом не назовешь! А я все равно узнаю! Узнаю и жене твоей обязательно позвоню!

Гуров выслушал эту проникновенную отповедь с улыбкой, причем с каждым мгновением улыбка становилась все шире, и это сбивало с толку маленькую пенсионерку. Она вдруг замолчала и подозрительно уставилась на сияющее лицо Гурова.

– Ну чего лыбишься? – наконец враждебно спросила она. – Совсем люди совесть потеряли. Устраивают на виду у всех безобразия и еще лыбятся. Тьфу! Даже противно смотреть на вас!

– Зато на вас смотреть очень умилительно, – сказал, посмеиваясь, Гуров. – Эдакий общественный комитет борцов за нравственность.

– Пограничный пункт, – добавил Крячко. – Застава. Враг не пройдет.

– А вы посмейтесь, посмейтесь! – с угрозой произнесла толстая женщина. – Хорошо смеется тот, кто это делает последним. Мы сейчас наряд вызовем. Тут милиция за углом. Посмотрим, кто тогда смеяться будет.

– Ладно, гражданочки! – добродушно сказал Гуров, доставая из кармана удостоверение. – Бдительность у вас на самом высшем уровне. Тут ничего не скажешь. Тогда, может, подскажете нам кое-что? Мы ведь, видите ли, та самая милиция и есть…

Возникла немая сцена. Но маленькая пенсионерка, не желая терять лица, живо выхватила из рук Гурова удостоверение и впилась в него глазами. Хорошенько изучив его, она с неохотой вернула документ владельцу.

– Вроде настоящий, – независимо сказала она. – Тогда с вами другой разговор. Тогда извиняемся за немножко резкий тон. Но у вас ведь на лбу не написано. А мы уже устали.

– От чего вы устали? – быстро спросил Гуров.

– А вот от нее и устали. От Анжелы этой, – заявила пенсионерка. – Это же такая шалава, прости господи! Редкий день, когда у нее по ночам тихо. Почитай, круглый год пьянки-гулянки. Куда только не жаловались – бесполезно. Участковый придет, а она глаза свои круглые вылупит и овечкой прикинется… А может, и платила она ему чего. Коррупция же сейчас везде!

– Чего же вы нас милицией пугали, раз такое дело? – усмехнулся Гуров.

– А как же не пугать? – ухмыльнулась в ответ пенсионерка. – Вас, мужиков, только на испуг и можно взять. Вы нормальных слов совсем не понимаете. Я вот даже по своему сужу…

– Ладно, проехали, – перебил ее Гуров. – Давайте по делу, гражданочки. Значит, вы утверждаете, что Анжела Кругликова ведет аморальный образ жизни?

– А какой же? – враждебно спросила толстая. – Почти каждую ночь у нее мужики. Да мужики-то, прости господи! Ладно бы нормальные работяги были или студенты… Нет, все такие рожи прутся, что дрожь берет!