Сыщик поневоле

Для удобства любования Виталий покрутил шпаненка вместе с креслом, благо оно вокруг своей оси поворачивалось мягко и практически без усилий. И покачивалось, кстати, тоже. Неплохая штука. А главное, если крутить в разные стороны достаточно продолжительное время, то жертва начинает терять ориентацию в пространстве, а ее лицо наливаться нездоровым зеленоватым цветом. Важно не перестараться, а то сблеванет еще, да и захлебнется в собственном непотребстве. Со скотчем на губах – запросто.

Убедившись, что парень дошел до требуемой кондиции, Виталий аккуратно подкатил кресло в центр комнаты, установив его напротив большого и весьма аляповатого дивана. Сел, едва не провалившись в мягкие поролоновые недра (а на вид диван, кстати, выглядел куда более дорогим) и, окинув пленного чуть презрительным взглядом, небрежно спросил:

– И кто же тут у нас? Кожедуб Сергей… На отчество пока не заработал, фамилия… Какую фамилию испоганил, дятел! А вот имя – самое то.

Европейское, можно сказать. Толерантное. Сэр Гей… Ну что, рассказывай, жертва аборта, как ты дошел до жизни такой.

Пленный собрался с мыслями, потом с силами, после чего выдал короткую и не слишком изобретательную фразу о том, что он думает о собеседнике, его родных и близких, а также нюансах их размножения. Виталий лишь плечами пожал:

– Я надеюсь, это была неудачная шутка? Если так… Шутник, помни: чтобы улыбнуться, надо задействовать аж семнадцать мышц, а чтобы нажать на курок – всего четыре.

– Ну, ты дурак…

– Угу, угу… – Виталий достал реквизированное у соперника оружие, хмыкнул. – А знаешь, что здорово? Нет? Видишь ли, на пистолете сейчас только твои отпечатки. А я в перчатках. Сечешь?

– Не рискнешь. – Тем не менее, глазки испуганные. Стало быть, не так уж крепок в вере, а это радует.

– Ты думаешь, я тебя убивать буду? Нет, я грех на душу не возьму, ибо смысла нет. Я тебе его сейчас в жопу вставлю – и стрельну. С маху очко разорву, веришь? А потом оставлю тебя здесь часов на несколько. Будешь с развороченными кишками о смерти умолять. И никто тебя уже не спасет, заражение крови – хорошая штука. Но умрешь, что характерно, сам, без моей помощи. Как, нравится перспектива? И менты дело не заведут, им лишний геморрой не нужен. Хранил дома оружие, а это уже статья. Сел на него случайно… Типичное самоубийство. Всех устроит.

Парень явно запаниковал. Виталий тем временем мельком осмотрел его руку. А перелома-то и нет, похоже… Крепкий организм попался. Ничего, это поправимо.

– Давай сразу, чтоб недоговоренностей не было. Ты, конечно, сейчас, в меру своих скромных умственных способностей, пытаешься найти вариант, как бы отбрехаться. Не выйдет. Тебя камера засекла. Просто менты запись пока не получили. А получат или нет – это уж от тебя зависит. И, поверь, попасть в камеру для тебя сейчас – это значит легко отделаться. Что глазиком-то задергал, а? За каждым нервным тиком прячется увлекательная история. Давай, испражняйся.

Насчет камер – блеф чистой воды. Не было на их доме установлено видеонаблюдение. На соседнем было, а на их – нет. Вот только поверить в то, что камеры все же воткнули, можно было, не напрягая лишний раз извилины. В конце концов, этого барахла по городу натыкано очень много, и кое-какие из них и на камеры-то не похожи. Наука на месте не стоит, и какой-нибудь китайский ширпотреб может быть размером с воробья, а обзор давать на весь двор. И парень, судя по его вытянувшейся роже, поверил. Ход мыслей понятен даже для такого примитива.

– Слушай, мужик…

– Мужики в деревне с вилами навоз убирают. Или с топорами дома строят, – Виталий задумчиво прищурился. – А что, парень, у тебя в хозяйстве топор есть? Сейчас выстругаем из тебя Буратину…

– Да нет, я это… Извиняюсь… Слушай, ну я не специально…

– Бес попутал?

– Ага, – парень радостно ухватился за удачную фразу. – Я это… Ну, ты меня побил, я разозлился. А искать тебя, чтобы морду набить, времени не было.

– А может, просто страшно было?

– И страшно тоже, – покладисто согласился пленный. – Вот и решил отомстить. Откуда ж я знал, что ты крутой…

– И что дальше?

– Дальше? Ну я… Это самое… Возмещу все…

– Конечно, возместишь. Ты возместишь, страховая возместит, в общем, я даже в плюсе буду. Только один нюанс. Не верю я тебе, щенок, ни на грош.

– Я это… Правда…

– Твой прокол в пушке, которой у тебя не должно быть, – задумчиво, словно объясняя студенту-двоечнику, почему он вот прямо сейчас отправится в военкомат за новенькой пятнистой формой, пояснил Виталий. – Ты – шпана и мелочь пузатая, твой предел – ножик в подворотне достать. Пистолет, даже отечественный, – это уже статусная игрушка, а весь твой статус – письку дрючить да кошек мучить. Ничего, что я так, по рабоче-крестьянски? Так что не морочь мне голову. Вокруг меня в последнее время слишком много непонятного, и раз ты попал в список этих нескладушек, то придется тебе все же со мной поговорить всерьез и о многом.

– Я это… Правду говорю…