Сыщик Вийт и его невероятные расследования

Мадемуазель Понмаре, не зная, возмутиться ей или подчиниться, взглянула на Ветрану Петровну. Та пожала плечами. Франсуаза помялась мгновение, но всё же повела смычком так, как показывал Вийт.

Раздался скрип, через который пробивались музыкальные тона. Это складывалось в звук, на удивление приятный, который ложился на ритм, задаваемый Ветраной Петровной, и превращался в сочетания, вполне приемлемые для уха.

Через мгновение эти звуки дополнились клавесинными переборами.

Все головы повернулись в ту сторону. Фирс сидел за старинного вида массивной тумбой и играл одновременно на её обеих клавиатурах.

– Это древнеиталийский клавицембало из Падуи, – просиял Вийт. Он подбежал к ещё одному шкафу и выхватил оттуда что-то, схожее с трубой, но изогнутое вопросительным знаком. – А это кларион подальпийских провинций!

Он поднял было инструмент ко рту, но простыня поползла по нему, едва не свалившись на пол. За мгновение до того, как случилось бы непоправимое, Вийт успел перехватить её, смущённо оглянулся на женщин, поправил, завязал крепким узлом.

Лишь теперь он вступил, встроившись в ритм.

Звук, исходивший из трубы, был высокий, нежный, светлый. В сочетании со звучанием коры, кроты и клавицембало получалась удивительная мелодия, необычная, даже странная, но притягательная и прекрасная, зовущая в немыслимые дали, озаряющая тьму веков, прокладывающая путь в грядущее.

Франсуаза и Ветрана Петровна, не ожидавшие такого эффекта, удивлённо переглянулись. Две тётушки зачарованно остановились на пороге.

На звуки музыки к хранилищу несмело приблизилась Кварта, привыкшая в услужении графини-матери к дисциплине и оттого старающаяся не попадать в просвет распахнутых дверей.

К непривычным запахам диковинных музыкальных инструментов примешивался аромат кофе. Вокруг мерцало пламя десятков газовых светильников, отсвечивали бока невиданных экспонатов коллекции. Казалось, неожиданный концерт происходит вне времени и вне пространства, сам по себе, в своём собственном мире.

Вокруг этой фантастической вселенной расстилался огромный город Володимир с опускающейся на него ночью. Он гремел сталью, шипел паром, гудел голосами, стучал экипажами, не подозревая, что происходит в одном из домов, находящихся в самом его центре.

А там лились звуки необычной музыки, сотворённой на примитивных инструментах неумелыми исполнителями, и оттого ещё более прекрасной…