Сыщики в белых халатах. Следствие ведет судмедэксперт

– Нет, недалеко, в соседнюю комнату. Вход там – показал он на печь и, подойдя к ней, наклонился и надавил рукой на плинтус, обрамлявший печь по полу, оказавшийся металлическим. Когда он с силой надавил на один его конец, то другой – приподнялся, и Дед, ухватив за него, с натугой потянул вверх. Раздался довольно громкий скрип, и вся печь стала медленно приподниматься.

– Система противовесов, – пыхтя, сказал Дед. И, поставив рычаг-плинтус вертикально, сказал:

– Толкайте вон туда, – и рукой показал куда. Два сержанта навалились, и приподнявшаяся над уровнем пола печь легко покатила в сторону, при этом та ее часть, где была труба, не двигалась – то есть печь вращалась вокруг условной оси, проходящей через трубу. Когда печь развернули на 90 градусов, открылся вертикальный и довольно узкий колодец, уходящий в темноту. Все участники стояли вокруг колодца и молчали.

– Ну чего стоим? – ехидно спросил Дед. – Давайте, давайте!

Внезапно Опер стремительно вышел во двор, хлопнул дверкой «уазика» и вернулся в комнату, держа в руке фонарик. Затолкав его в карман, попробовал ногой полукруглую скобу…

– Не боись, не боись. Вниз ровно пять метров лететь… – хохотнул Дедок. Опер потихоньку стал спускаться. Вскоре он исчез в темноте, и тут же вспыхнул яркий свет фонарика.

– Спускайтесь, – гулко проговорил он, – здесь все поместятся.

Потихоньку спустились все, и Эксперт огляделся: они стояли в каменной трубе, причем с одной стороны была видна дверка: низенькая, не более полутора метров высоты. Дед ее просто толкнул, и она бесшумно открылась. Из сплошной темноты пахнуло ощутимым холодом и… страхом: Эксперт почувствовал, как из темноты на них, на него кто-то посмотрел. Посмотрел недовольно и раздраженно. Всем, и это было отчетливо видно по лицам, стало неуютно, и Эксперт отчетливо понял, что туда, в темень никто шагать не хочет.

– Не понравились вы ему, – сказал с усмешкой Дед, – не понравились… не понравились… – и шагнул внутрь, на лестницу, уходящую в глубину еще метров на пять. Тут же загорелись два фонарика, и их лучи – один поярче, другой послабее – забегали по пустоте. Только сверху просматривался полукруглый, кирпичный – кирпичный! – потолок. Перед ними расстилалось большущее помещение и брусчатый пол, а в центре подвала угадывалась некая масса.

– За ним! – сказал Следователь, и все вступили в это подземелье.

– Так, – хрипловатым голосом сказал Прокурор, – показывайте, где труп.

– Так вон он – уже четверть века здесь лежит. – Тут же лучи фонарей скрестились на продолговатом предмете. Это был человек, мертвый человек. Эксперт сначала подумал, что ребенок – уж больно маленьким было тело, но, приглядевшись внимательнее, понял – это тело взрослого человека, но не сгнившее, а мумифицированное.

– Ой, не трогали бы вы его… не понравится это ему… Ой, не понравится.

Прокурор что-то шепнул Следователю и громко сказал:

– Ну, Доктор, приступайте!

– А может, поднимем тело на поверхность. Здесь мало что увидим… – И тут раздался какой-то скрежет, напоминающий хриплый хохот человека, и свет обоих фонарей погас.

– Я ж говорил, что не надо трогать Его! Вот Ему и не понравилось это! – раздался голос Деда, и, как показалось, уже издалека.

– Свет, черт побери, – раздался чей-то голос, – свет зажгите!

Совсем рядом вспыхнул огонек спички и осветил лицо Следователя.

– Фонари не горят, а Деда, похоже, тоже нет. Сбежал. Быстро наверх… вы… двое, – показал он на сержантов, – все вокруг осмотреть!

– Да не надо осматривать, – ответил Опер, – во всех точках, где он может появиться, стоят мои люди. И скорее всего, – если он, конечно, не здесь спрятался – ход проложен в овраг. Пусть себе идет.

– Хорошо, – подумав, ответил Прокурор, – давайте делом заниматься.

Дальше все пошло своим чередом. Пригнали откуда-то передвижную электростанцию, протянули кабель и осветили подземелье. А оно было большим. Ну, а самое главное, никаких особых секретов или чего-то необычного там не хранилось. Там был труп и не менее 200 ящиков с… водкой. Причем с самой разнообразной водкой: и с дореволюционных времен, и начиная с 50-х годов. Там были и «Пьер Смирнофф», «Эристов», «Кеглевич», «Вудку выборову», «Wodka wyborowa», «Кристалл», «Московская особая», «Столичная», «Крепкая», «Русская», «Лимонная»», «Пшеничная», «Посольская», «Сибирская», «Кубанская» и «Юбилейная». И это было все. Больше там ничего не было. Когда вынесли труп – а дело это оказалось нелегким, – Опер, подойдя к ящикам с водкой, вдруг рассмеялся – громко и даже, как Эксперту показалось, истерично:

– А эти-то, дурачки сверху, гнали паршивый суррогат, не ведая, что внизу, под ними, хранятся тысячи бутылок отличнейшего напитка, ра-ри-тет-ного, – по слогам закончил Опер.

Вот, в принципе, так закончилась эта история. Труп мужчины, обнаруженный в подвале, отправили на экспертизу в Областное бюро – все ж нечасто экспертам попадаются мумифицированные трупы, и поэтому решили, что не с районным свиным рылом лезть в исследование таких трупов, а я и не протестовал.