Сыскарь

Выписка не слишком прояснила, куда и зачем отправился Снежин после салона. Запрос от него поступил на предмет местонахождения баронов Трехгорнова и Златоустова. В ответе же сообщалось, что первый находится в своей городской резиденции, а второй вот уже несколько недель гостит в имении графа Рощина, что приходится ему тестем.

Рощино находилось не так уж и далеко от города. И, в принципе, даже на своем несильно скоростном пароходе князь мог успеть смотаться туда-обратно, пообщаться со Златоустовым и вернуться в Селябу еще засветло.

Только вот настроения переться сейчас в область на совсем уж тихоходном заводном драндулете у меня как-то не имелось. Самочувствие после тесного общения с тяжеловесным Янушем оставляло желать лучшего и к дальним странствиям категорически не располагало. Поэтому, вызнав адрес городского особняка Трехгорнова, мы в первую очередь отправились туда.

Пусть начальство мое и выразило недовольство по поводу участия в расследовании этого дела, но прямого запрета вроде не поступало. А то, что не запрещено, стало быть, разрешено. Так что я решил и дальше пытаться распутать этот клубок, прокатившись по выясненным адресам.

Правда, пришлось предварительно заскочить домой. Мало того что зверски есть хотелось, так еще и распоряжение графа Миассова насчет внешнего вида у меня пока получалось выполнять с точностью до наоборот. Пришлось почти полностью переодеваться, а всю испоганенную одежду отправлять в стирку. Вдруг да удастся спасти хоть что-нибудь. А то ведь мне никакой зарплаты не хватит, если каждый раз придется на новые шмотки раскошеливаться.

А еще запас лекарств, вот ведь гадство, стремительно таял. Проглотил пару таблеток обезболивающего с горьким осознанием невосполнимости этого ресурса. И ведь не денешься никуда. После всех событий минувших дней чувствовал я себя так, словно меня бегемот пожевал и выплюнул.

Перекусили мы с ребятами наспех тем, что старый Флипке успел впопыхах на стол собрать, да, что называется, двинули на адрес.

Городской особняк Трехгорнова, расположенный, как оказалось, в опасной близости от рванувшего на днях завода, встретил нас безлюдной тишиной и частично повыбитыми окнами. Похоже, устранением последствий рукотворного катаклизма в доме никто еще не занимался.

Сколько я ни дергал за ручку и ни накручивал забавный рычажок дверного звонка, видимо работавшего по принципу динамо-машины, никто не поспешил запустить нас внутрь. Я уже и тростью постучал, и даже, несмотря на недовольство хмуро покосившегося на меня Пехова, немного попинал входную дверь — результата ноль.

— Откройте! Полиция! — попробовал я докричаться до обитателей дома, но тоже безрезультатно. — Я не понял, что за жесткий игнор? Они там вымерли все, что ли?

— Может, уехали, — сказал ротмистр.

Похоже, не нравилось ему, что, стоя на крыльце дома знатного горожанина, мы ведем себя столь неподобающим образом. Словно он совсем и не жандармский офицер. Ему же по службе положено в чужие дома вламываться. Наверное.

— Вон какой беспорядок после взрыва. Явно ремонт потребен, — подметил он.

— Скорее вымерли, — принюхиваясь, не согласился с Пеховым орк. — Смертью попахивает.

— Это от меня кровью, наверное, — поморщился я. — Извините, господа, времени на душ не было.

— Нет, — Митиано, сдвигая шляпу на затылок, наклонился к замочной скважине, — из дома наносит.

— Значит, в управление за ордером? — Пехов развернулся, собираясь спуститься с крыльца.

Если честно, таскаться взад-вперед и терять время очень не хотелось. Но сообщить об этом ротмистру я не успел.

— Погодите. Пойду черный ход гляну, — сообщил Митиано и, быстро сбежав с крыльца, решительно направился за угол дома.

Через пару минут скрипнула задвижка, и орк отворил дверь изнутри:

— Там открыто было. Осторожно, тут везде кровь засохшая и стекла битые. Не наступите.

Да уж, мое дурацкое предположение полностью подтвердилось. Несколько человек прислуги, судя по полностью засохшим лужам крови на полу и туче слетевшихся мух вокруг, уже достаточно давно стали жертвами какого-то жестокого маньяка.

— У всех горло вскрыто, — поведал нам орк. Когда он только разглядеть всех успел? — Самого хозяина внизу нет.

— Тогда сразу пойдем наверх, — зажав нос пальцами, прогундосил я. Запах стоял мерзкий. Странно, что его только орк вынюхать из-за дверей смог.

Отгоняя надоедливых мух, мы с Митиано отправились к лестнице, а ротмистр заозирался по сторонам:

— Поищу переговорную. Надо в управление сообщить, чтобы бригаду выслали. Четыре трупа, ужас, и никто ни слуху ни духу.

— Скорее всего, больше, — заметил я.

И оказался прав. Вскоре мы с орком обнаружили хозяина дома. Барон Трехгорнов, крепко привязанный к стулу, сидел, безжизненно уронив голову на грудь. Горло у него перерезано не было, но зато из живота торчала рукоять ножа, однозначно указывающая на причину смерти. Крови набежало мало — нож сам собой закупорил дыру. Поэтому ничто не мешало подойти к барону поближе. Но я не осматривать его собирался. Этим пусть потом бригада сыскарей занимается. Я же хотел увидеть, что произошло перед убийством.