Сыскарь

Мамаев полез в карман и вытащил тетрадный листочек, который протянул Абрамову. Он развернул листочек и взглянул на изображение преступника. С листочка на Виктора смотрело молодое лицо кавказкой национальности. Приглядевшись к рисунку, он неожиданно для себя почувствовал легкое волнение. Изображенный на листе молодой человек ему показался почему-то знаком. Он попытался вспомнить, где он мог видеть этого парня, однако, никак не мог вспомнить.

Поговорив, еще минут тридцать со свидетелем, Абрамов попросил сотрудника внимательно опросить его. Сделав отметку в его пропуске, он передал его сотруднику. Оставшись один в кабинете, Виктор снова взял в руки листочек с портретом преступника и стал его внимательно рассматривать.

«Неужели, все жители Кавказа на одно лицо? – подумал он. – Раньше, я почему-то этого не замечал».

Абрамов моментально вспомнил свой разговор с задержанным вьетнамцем. Так, вот этот вьетнамец при допросе его просто огорошил. Он заявил ему довольно интересную для него информацию, что мы русские для них, все на одно лицо, словно братья-близнецы. Он тогда очень удивился этому, и теперь разглядывая изображение преступника на этом листочке, он невольно подумал о высказывании этого вьетнамца.

Виктор, молча, отодвинул от себя этот небольшой листочек и, взяв в руки телефонную трубку, позвонил.

– Иван! Зайди ко мне в кабинет вместе с Анатолием.

Через минуту дверь его кабинета открылась, и в нее вошел Иван и Анатолий.

***

Ребята сидели на стульях и внимательно слушали Абрамова.

– Вот что, мужики. Вы не первый день работаете в розыске и поэтом, свой выбор я остановил на вас, – произнес Виктор и посмотрел на них. – Пред нами стоит задача раскрыть большое резонансное преступление, а это большая работа. Нам с вами ничего не остается делать, как выполнить ту часть работы, что не сделали в свое время местные сотрудники. Необходимо провести по квартирный обход трех домов, расположенных напротив сберегательного банка на проспекте Кирова. Дома не очень большие, обычные панельные на шестьдесят квартир. Итого, сто восемьдесят квартир. Прошу вас отнестись к этому дело серьезно. Постарайтесь опросить жильцов этих домов, как можно подробнее. В помощь вам выделили местного участкового инспектора, только вы особо не доверяйтесь ему. Они люди местные, все друг друга хорошо знают, и я не исключаю того, что здесь в милиции многие из них могут работать сразу на двух хозяев, на государство и преступников. При опросе соблюдайте тактичность, бойтесь провокаций, так как они я думаю, не исключены. Все ясно или нет?

Оперативники, молча, кивнули, давая ему понять, что хорошо усвоили его инструктаж. Абрамов посмотрел на них и моментально понял, их внутренние состояние.

– Не нужно делать обиженные лица. Что сделаешь, если местные товарищи не выполнили эти простые и элементарные требования. Направлять местных сотрудников я не стал по двум причинам. Первое. Они обидятся, так же как и вы оба. Во-вторых, я не верю им, и на это есть основания. Кстати, мне нужны сотрудники банка, которые были в момент нападения преступников в самом помещении банка. Иван или ты Анатолий, пригласите их ко мне на беседу.

– Разрешите идти, – спросил Абрамова Анатолий.

Виктор махнул им рукой. Ребята встали со стульев, и вышли из кабинета. Прошло минут пять и в дверь кабинета, кто-то постучал. Решив, что это вернулись ребята, Абрамов крикнул:

– Заходите, дверь открыта.

Дверь открылась и на пороге кабинета, Абрамов увидел Ольгу, которая держала в руках поднос, на котором стоял большой заварочный чайник и вазочка с печеньем.

– Ольга? – удивленно произнес Виктор. – Давайте, я вам помогу!

– Не нужно, я сама справлюсь, – произнесла она и вошла в кабинет.

Женщина поставила поднос на стол и, по-хозяйски, достав из тумбы стола чайные чашки, налила в одну из них ароматный чай.

– Оля, может, вы присядете и попьете со мной чайку?

– Спасибо, Виктор Николаевич. Здесь живут мусульмане, у которых не принято пить чай вместе с женщинами.

–Здесь, в кабинете, нет мусульман и я, как русский мужчина, предлагаю вам чай.

– Спасибо, как-нибудь в другой раз. Меня и так здесь держат, только ради памяти к моему мужу. Они не очень-то уважают русских, а тем более женщин, считая всех их продажными.

Абрамов невольно улыбнулся этим словам, пытаюсь разглядеть в Ольге, ту самую продажную женщину.

– Хорошо, Ольга. Настаивать я не буду, вам виднее. Ловлю вас на слове, что мы вместе попьем чая.

Она мило улыбнулась Виктору и вышла из кабинета.

***

Отведав чая, он снова взял в руки рисунок и в который раз стал его рассматривать. Чувство, что этого человека он где-то видел, по-прежнему не покидало его.

«Где же я тебя парень, мог тебя видеть?» – уже в который раз, спрашивал он себя.

Его размышления прервал стук в дверь. Абрамов встал из-за стола и направился к двери. Открыв ее, он увидел стоявшую перед ним незнакомую ему женщину, которая сжимала в руках черную кожаную сумку.

– Извините, мне нужен Виктор Николаевич Абрамов, – произнесла она.

– Я, Абрамов, проходите, пожалуйста, присаживайтесь на стул.