Сыскное агентство

Лиоль застонал. На этот раз не от физической боли. Как бы ни был велик страх, который он испытывал, но мысль расстаться со своими деньгами была ему еще больней.

- Есть немного, - жалобно сказал он.

- С утра поедешь и снимешь со счета все деньги, - зловеще шептал невидимый человек ему в ухо, - и уедешь на край света. Понял? Потому что вечером пленка с записью всего, что ты здесь говорил, окажется в «Оке», а они тебе этого не простят…

- Но вы, - бормотал, окончательно сбитый с толку, Лиоль, - вы… Вы кто? Я же не с ними, не с «Очищением», можете проверить…

- Зато с ними я, - жестко сказал Кар. - И торопись уехать. Лучше на Марс.

Он развязал Лиолю руки, зная, что тот потратит еще добрых, полчаса, пока полностью освободится от пут. Затем покинул дом, бегом добрался до машины и на полной скорости помчался к Эдуарду. Он разбудил его в три часа ночи.

Эдуард, заспанный, встревоженный, неверной рукой надевал очки, запахивал пижаму.

- Что случилось, Альберт, что случилось? - без конца спрашивал он.

- Слушай меня внимательно. Нет, давай выйдем, вдруг у тебя в доме «жучки». Оденься, быстро, выйдем на минуту.

Ничего не понимавший Эдуард накинул плащ, всунул ноги в свои разбитые ботинки и последовал за Каром. Он был очень смешон - взлохмаченный, в коротком плаще, с торчавшими из-под него худыми бледными ногами, засунутыми в огромные ботинки. Но было не до смеха.

Они остановились у фонаря. Эдуард слегка дрожал под порывами прохладного ночного ветерка.

- Дай слово, - сказал Кар, - что ни о чем спрашивать не будешь.

- Даю, - неуверенно пообещал Эдуард, - но объясни, что…- и тут же замолчал.

- Так вот, Лиоль - предатель, он работает осведомителем в полиции. Впрочем, он исчезнет, так что это уже не имеет значения. Но вся афера с цветами - провокация, в них запрятан героин…

- Не может быть! - воскликнул окончательно пришедший в себя Эдуард.

- Не перебивай. Запрятан, я сам видел. И когда вы пересекли бы границу, вас приземлили бы полицейские вертолеты или посадил пилот - он тоже в сговоре, - а пограничники обыскали бы… Чем это могло кончиться, сам понимаешь.

- Героин, откуда? - недоверчиво спросил Эдуард. Спросил не Кара. В пространство.

- Лиоль положил. Да не в этом дело. Надо срочно предупредить твоих. Вы где встречаетесь?

- Они все соберутся у меня, а потом…

- Вот пусть соберутся, а потом разъедутся по домам.

- Но почему я должен верить, - в раздумье сказал Эдуард, - вдруг ты ошибаешься?…

- Я не ошибаюсь, - с горечью произнес Кар. - Уж ты поверь мне. Доказательства у меня есть, я записал признание Лиоля. Да время не ждет. Или вот! Ты помнишь, тогда тебе звонил человек, предупредил насчет акции «Портфель»? Помнишь? Ты бы узнал его голос?

- Еще бы! - усмехнулся Эдуард. - Он его, конечно, изменил, но я запомнил…

- Так вот, это был я, - сказал Кар тем самым голосом. - Я предупредил тебя тогда, предупреждаю и сейчас.

Эдуард остолбенел, у него дрожь прошла по спине. Он смотрел на Кара, на его лицо, всматривался в печальные глаза. Он вдруг обратил внимание на его необычную одежду, заметил в распахе незастегнутого пиджака пистолет под мышкой…

- Кто ты, Кар? - спросил он тихо.

- Ты обещал не задавать вопросов. Прощай.

Кар повернулся и зашагал к машине.

…Утром он с нетерпением читал газеты, слушал радио. Ничего особенного. Обычная жизнь - кого-то убили, кого-то изнасиловали, кого-то ограбили… обычная жизнь. Военные учения проходили успешно. В солдат летели условные пули, на них обрушивались условные бомбы. Цветов на них никто не сбрасывал.

Ему несколько раз звонили по телефону. Он не подходил. Дважды кто-то звонил в дверь. Он не открыл.

Рано утром он сам позвонил Эдуарду, Ингрид, Роберту. Все были дома, и он каждый раз молча вешал трубку. У Лиоля никто не подошел.

Жизнь текла по-старому. Мелкие задания, нравоучения Шмидта, бодрость Лоридана, дружба с Элизабет, полное молчание Бьорна. Как-то позвонил Эдуард и спросил, не хочет ли Кар с ним повидаться. Кар ответил то же, что в свое время Ингрид.

Однажды утром Шмидт вызвал к себе Кара и Лоридана и сказал им:

- Предстоит труднейшее задание, мальчики! Такого по трудности еще не было.

Он долго рокотал в бороду о немыслимых трудностях нового задания.

«Мальчики» терпеливо ждали, когда Шмидт заговорит по существу.