Сытин-1. Измена

Покинув кабинет доктора, Джастин направился восвояси, снова выбрав маршрут по улице. По дороге он помахивал полученными от Петроса обучающей лентой и рецептом. Юноша не был уверен, выиграл или проиграл эту схватку, обеспечил себе хоть какие-нибудь позиции или, наоборот, утратил часть своих.

Но узнать об этом ему довелось только многие годы спустя.

«Пособие по производству», аудиозапись.

Обучающая лента по генетике № 1.

«Интервью с Арианой Эмори, часть первая»

«Ресионские общеобразовательные публикации», 8970-8768-1.

Одобрено для 80+

К: Доктор Эмори, позвольте поблагодарить вас за любезность, с какой вы согласились ответить на несколько откровенных вопросов по поводу вашей работы.

А: Это мне следует благодарить вас за такую возможность. Пожалуйста, продолжайте!

К: Ваши родители основали Ресион. Это общеизвестно. Вы в курсе, что кое-кто из биографов величает вас архитектором Союза?

А: Слышала, что такое вменяют мне в вину (легкий смех). Думаю, для начала им лучше дождаться моей смерти.

К: Стало быть, вы отрицаете свое личное влияние — как политическое, так и научное?

А: Меня можно величать таким титулом не более, чем Бок. Наука — не политика Наука в состоянии опосредовать политику. Времени так мало! Позволите мне высказать собственное замечание — которое, кстати, даст ответы на некоторые из подготовленных вами вопросов?

К: Разумеется, сделайте одолжение!

А: Человечество, расселившееся с Земли, на начальном этапе представляло собою избранный генофонд. Мы проходили сквозь сита экономики, политики, даже через сито просто пригодности или непригодности для жизни в космосе. Первую волну, достигшую Дальних Звезд, составляли преимущественно колонисты и экипажи кораблей, тщательно отобранные на станции Сол, причем признанные негодными отбраковывались; к звездам посылали самых одаренных, отборных людей — так, кажется, принято было выражаться в то время. К тому времени, как волна докатилась до Пеллы, генофонд несколько расширился, но не все его носители представляли станцию Сол, тем более Землю — один из больших притоков переселенцев пришелся на момент, когда власти на Земле начали активно заниматься политикой, а основавшая Союз волна положила конец Восточному блоку, как тогда было принято выражаться. На том конечном этапе генофонд получил солидные шансы на расширение — это уже потом эмбарго землян надолго приостановило экспорт генетического материала.

Сайтин представлял собою сито из сит — в том смысле, что если и существовало искусственно отобранное «идеальное население», то именно на Сайтине, где оказались представлены в основном выходцы из Восточного блока: по большей части ученые, и — в крайне малой тогда пропорции — представители торгового сословия и, скажем так, «опылители» из числа коммерсантов. Сложилась опасная ситуация. Оттуда и берет свое начало Ресион. Вот для чего создавался комплекс. Люди думают о Ресионе и ази. Ази служили лишь средством достижения конечной цели, и в один прекрасный день, когда численность населения, говоря техническим языком, достигла бы уровня позитивного технического воспроизводства — то есть когда потребление сумело бы обеспечить существование массового производства — необходимость разводить в данных районах ази отпала бы сама собой.

Но пока ази выполняют иную функцию. Они служат хранилищем всех известных нам врожденных свойств. Разумеется, мы взяли за правило отбраковывать откровенно вредные гены. Но небольшие генофонды имеют и негативную сторону — вне зависимости от тщательности отбора наблюдается отсутствие способности быстро восстанавливать физические и душевные силы, отсутствие адекватной реакции на окружающий мир. Расширение ареала обитания абсолютно необходимо для предотвращения концентрации изначально ограниченного генофонда в центре Союза. Я говорю вовсе не о евгенике, а о диаспоре, рассеянии. Речь идет о необходимости рассредоточения генетической информации в том же смысле, как наблюдалось в древности на Земле. А времени у нас в обрез.

К: Почему же — в обрез?