Сытин-1. Измена

Именно составитель обучающих лент определил будущее ребенка — стать гражданским телохранителем, что несколько отличается от обычного использования носителей этого генотипа — военной подготовки. Обычно составители обучающих лент неохотно перепрофилируют носителей генотипов для выполнения новых функций, поскольку, как и их подопечные, ориентированы на гарантированный успех. В Ресионе, где используются подопытные ази, процедура вживления ключевых слов подразумевает выдержание определенного контрольного срока, так что психохирург может в течение определенного времени содержать подопытного отдельно и только затем интегрировать его в психошаблон. Немногие ази, проводящие так называемые краткосрочные испытания, специально обучаются методикам изоляции и проведения вмешательства и сами решают, стоит ли им проводить те или иные проверки. В Ресионе принято проводить эксперименты неспешно, занимаясь в строго определенное время только одним изменением.

В ряде случаев ази, как и любой член общества, способен создать серьезные психологические проблемы.

Многих из таких ази отсылают в Ресион, где с ними работают составители обучающих лент и психохирурги, пытаясь изобрести средства устранения психологических трудностей, средства, которые заодно внесут новый вклад в науку и в конце концов найдут применение в обычной психотерапии.

В некоторых случаях решением становится переобучение, что подразумевает очистку разума и долгий период восстановления. В случае ази с проверенными генотипом и психошаблоном проблема такого масштаба всегда связана с глубокой травмой, и, если причиной травмы оказывается дурное обращение либо небрежность, Ресион от имени ази принимает меры юридического характера.

В других случаях решение отыскивают в отделе, занимающемся генетикой; воспроизводство генотипа, с которым возникали проблемы, в Ресионе запрещено, пока работающий с ази данного генотипа составитель обучающих лент не найдет подходящее решение.

В крайне редких случаях, когда решение не отыскивается, когда психошаблон не в состоянии привести в соответствие с рабочими требованиями даже очистка разума и компетентная комиссия не может решить проблему гуманно, приходится санкционировать уничтожение. В основном в расчет принимается качество жизни ази, и в Ресионе, где стал правилом запрет Старшему повышать голос на ази на рабочем месте, только ближайшие родственники вправе решать, как поступить с телом, в котором искра разумной жизни уже угасла…

ГЛАВА 4

1

Эмбриофон дрогнул и выплюнул содержимое в заполненную жидкостью ванночку; Ариана Эмори извивалась и сучила ручками и ножками — крошечное тельце плавало в необъятном для него море при непривычном приглушенном свете.

Наконец Джейн Штрассен, наклонившись, выудила новорожденную из воды. Санитары тотчас перерезали пуповину и положили ребенка на столик для быстрого осмотра. Госпожа Штрассен тем временем расхаживала вокруг столика.

— Она идеальна, правда? — беспокойно спрашивала женщина. Еще час назад ее беспокойство могло носить чисто клинический, профессиональный характер; Джейн беспокоилась бы только по поводу возможного провала очередного эксперимента, случись с ребенком что-нибудь опасное. Но теперь в голосе женщины прозвучало нечто личное — неожиданно для нее самой.

«Кому, как не тебе помнить о тестах Ольги Эмори!» — восклицал двоюродный брат Джейн, Жиро; а Джейн рвала и метала, отказывалась и твердила, что в ее функции заведующей лабораториями первого отдела не входит опека над приемными детьми — как-никак, годы уже не те (сто тридцать два — не шутка!), да и работы выше крыши.

«А Ольга обзавелась ребенком в восемьдесят три года, — парировал Жиро. — Ты — женщина с характером, да и чертовски занятая — как и Ольга; к тому же ты, подобно ей, интересуешься искусством, рождена в космосе, обладаешь профессионализмом и смекалкой. Лучшей кандидатуры, чем ты, у нас нет. Вдобавок ты помнишь Ольгу».

«Ненавижу детей! — бушевала Джейн. — Юлию я зачала непорочно, и мне тем более неприятны всякие сравнения с вашей грязной гнидой!»

А чертов Жиро улыбнулся. И сказал: «Но ты включена в число участников проекта».

Именно потому Джейн Штрассен появилась здесь в этот час и беспрестанно терзалась, пока эксперты-медики осматривали беспокойную новорожденную; Джейн уже одолевали мысли о личной ответственности за судьбу ребенка.