Сжечь правду

Я молчал. Я вообще забыл о ее вопросе. Я размышлял о том, что ей очень шло ее имя. Взгляд у нее был неимоверно светлый¹. В тот момент меня пронзило безотчетное ощущение, которое вообще-то не имело права заглядывать в мою голову: мне показалось, что я встретил женщину моей жизни.

Я отвел взгляд и посмотрел вдаль. Этого не могло быть. Ведь я уже сделал свой выбор несколько лет назад.

Я машинально поднял свои очки, потому что солнце уже клонилось к горизонту, и сиреневые сумерки окрашивали пейзаж вокруг нас в таинственные цвета. Я вновь посмотрел на нее, намереваясь придумать причину и отказаться от ее предложения вместе поужинать. Но взглянув на нее, я испытал те же самые чувства, что испытывал, несясь вниз с горы. Потому что она смотрела на меня так, словно встретила мужчину своей жизни.

Глава 2

Неудобные туфли

– У тебя уже нашлась здесь любимая остерия²? – полюбопытствовал я, понимая, что не имел права соглашаться. Но я подумал, что еще успею вовремя затормозить, совершенно не отдавая себе отчета в том, что на «черной» трассе не так-то просто остановиться.

– Еще нет, – сказала Кьяра. – Жду твоих предложений.

Через некоторое время мы сидели в приятном полумраке уютной остерии за небольшим столиком на двоих.

– Ты уже все попробовал здесь? Порекомендуешь что-нибудь? – спросила Кьяра, углубляясь в меню.

– Нет, я тут третий раз. Сегодня собираюсь попробовать типичное блюдо местной кухни.

– И какая тут кухня типичная?

– Учитывая, что рядом Бергамо, полагаю, что бергамасская. «Casoncelli alla Bergamasca»³ – говорят, исключительно вкусная паста… Только моя реклама тебя, похоже, не сильно впечатлила, – заметил я, увидев, что она продолжает изучать меню.

– Нет-нет, я с удовольствием попробую эту пасту. Но меня заинтересовало название «Risoto con le rane»⁴… Это, правда, рис с лягушками?

– Понятия не имею, – пожал я плечами. – Видишь ли, я не заказывал это блюдо, потому что меня не сильно воодушевляет перспектива поедания лягушек. Ничего против них я не имею, но не в качестве еды. Вон, смотри, – кивнул я на официанта, который проносил мимо нас две тарелки дымящегося риса с торчащими поджаренными лапками, больше похожими на лапки цыплят-дистрофиков. Честно говоря, у меня вид блюда вызвал чувство какого-то неприятия. – Хочешь попробовать?

– Упаси боже! – отразилось на ее лице искреннее отвращение. – Я вообще боюсь лягушек.

– Не думаю, что в таком виде они могут быть чем-то опасны, кроме потери аппетита, – рассмеялся я.

Кьяра, уставшая, раскрасневшаяся и явно довольная своими достижениями на горных лыжах, несколько минут молчаливо изучала содержимое своего смартфона. А я украдкой изучал ее. Она была милой и нежной. И даже несмотря на совершенно растрепавшуюся косичку, она была красивой. Хотя, может, именно эта растрепавшаяся косичка и придавала ей особое неповторимое очарование.

– Извини, надо было ответить на пару сообщений, – прервала Кьяра мои сумбурные размышления. – А ты уже, видимо, не здесь? – усмехнулась она. – О жене думаешь?

– О жене?! – я вздрогнул так, будто официант все-таки поставил передо мной по ошибке блюдо, из которого торчали лягушачьи лапки.

– Кольцо на твоем пальце разве не обручальное? – приподняла она вопросительно бровь.

Я с любопытством посмотрел на нее.

– Обручальное, – улыбнувшись, подтвердил я, пытаясь скрыть горечь меня охватившую. Я испытывал совершенно невыносимое чувство сожаления о том, что не являюсь человеком, свободным в своих действиях. Хуже всего было то, что такое ощущение посетило меня впервые. Многие мои друзья, встречая хорошенькую женщину, сразу испытывают жгучее сожаление, что несвободны, и незаметно снимают кольцо. Конечно, несколько раз меня тоже посещали мысли о том, что было бы здорово в той или иной ситуации быть свободным, но мне ни разу не приходило в голову снять кольцо. Сейчас я хотел бы видеть безымянный палец моей левой руки ⁵ без каких-либо украшений. Потому что в то мгновение я понял, что хотя между нами еще ничего не возникло, но оно уже успело закончиться, и это осознание неприятно больно кольнуло меня.

– Есть дети? – с интересом спросила Кьяра.

– Ждем, – улыбнулся я. Но как-то криво.

– Что-то у меня такое ощущение, что ты не горишь радостным ожиданием, – заметила она, поразив меня своей проницательностью.

– Да нет, почему? Это замечательно иметь сына. Я назову его Джиджи… Буду играть с ним в футбол, смотреть Формулу 1 и запускать какую-нибудь радиоуправляемую машину. Или самолет.

– А если будет дочь?

– Хм, – задумчиво произнес я. – Научусь заплетать косички, изучу ассортимент кукол в магазине и приготовлюсь играть в «дочки-матери», – неуверенно сказал я.

Кьяра рассмеялась, а потом мечтательно посмотрела в пространство.

– Как это замечательно, когда мужчина хочет иметь детей и заниматься с ними… – проговорила она с улыбкой, но я совершенно точно уловил горечь в ее взгляде и голосе.

– Твой мужчина не хочет иметь детей? – спросил я и замер в напряженном ожидании.