Сжигая запреты

– До сегодня, Дань… – прошептав это, прикрывает ненадолго глаза. Сглатывает, переводит дыхание и вновь распахивает. Затягивая в свою душу, чтобы дать, как и всегда, самые подробные ответы. – Пару дней как-то все шатко было, будто вот-вот должно случиться… Но я все же блокировала эти ощущения и просто продолжала жить, как обычно. А потом… Сегодня вечером ты в один момент с такой бурей на меня посмотрел, Дань, и я поняла, что все… Только здесь уже, в спальне, когда ты пришел, испугалась, что показалось… И вышла из строя… Прости… Дело не в члене и не в яркости оргазма… Просто я очень скучала по тому способу единения, когда ты не только духовно, но и физически во мне… Всецело, Данечка…

– Маринка… – все, что могу выдохнуть, обнимая ее и прижимая к груди.

Душа к душе. Кожа к коже. Плоть к плоти. Вот он – полный коннект.

– Я тебя очень люблю, Дань… Данечка… Мой… – мурлычет, вызывая дрожь снаружи и внутри. – Данечка… Мм-м… Данечка… Я тебя всецело!

– И я тебя всецело, Маринка.

60

Навсегда.

© Марина Шатохина

Насыщенный фиолетовый полумрак. Тягучие и завораживающие перекаты той самой странной, но уже ассоциативной музыки. Медленное вращение металлической конструкции. На затылке, спине, ягодицах – освежающий холод стальных прутьев.

Густое дыхание. Глухие стоны. Жгущие жаждой губы. Жаркая упругость языка. Разгоряченная до влажности кожа. Удушающая, но такая желанная близость. Тугие, сводящие с ума толчки.

Мир сжат до размера комнаты. Нет, до одного человека.

Мой любимый. Мой Бог. Мой Даня Шатохин.

Мы на нашем колесе порока. Он втискивает меня в железную решетку. Мои ноги крепким кольцом вокруг его бедер обвиты, а дрожащие ладони вдавлены во взмокшую от напряжения спину. Никаких страховок нет. Лишь его руки и ступни держат нас высоко над полом у конструкции.

Полное доверие. Пьянящая страсть. Головокружительный восторг.

Я разморена. Я томлюсь. Я медленно-медленно плавлюсь. Я бесконечно плыву.

Каждая клетка в теле пылает и излучает энергию. Сознание заторможенно. Все действия заточены на удовольствие. Дарить и забирать. Поднимать ставки и постоянно их умножать.

– Дай… – выдыхаю отрывисто.

– Дай на дай… – хрипит в ответ Даня.

– Бери… Бери…

– Беру… Беру…

Мы никуда не спешим. В нашем распоряжении целая ночь.

Позади вкусный ужин, терпкое вино и хмельные танцы. Сейчас и до самого утра – оголенная любовь.

– Я тебя одного…

– Я тебя одну…

Даня долго не позволяет мне достигнуть пика. Прекращает толчки, как только чувствует внутри меня зарождение дрожи. Выжидает, покрывая легкими поцелуями мое лицо, пока пульсация не притихает.

Я не сопротивляюсь. Не пытаюсь самостоятельно двигаться. Уже привыкла к этим сладким мукам. Знаю, что благодаря им интенсивность финального землетрясения в моих глубинах достигнет максимального предела и спровоцирует ошеломительный взрыв, после которого мне будет казаться, что я вознеслась в космос.

А потом… Мы кончаем, и кончаем. Раз за разом. Пачкая секретами нашего удовольствия пол и саму конструкцию. Пока не притупляется чувствительность, не размазываются все эмоции и не иссякают силы.

Мы приезжаем в эту квартиру целенаправленно – дуреть от похоти и преследующего ее блаженства. Здесь когда-то были проведены одни из первых наших опытов. Уже тогда желания были сильнее стыда и страхов. Сейчас же границ и вовсе не осталось.

Это пир плоти. Демонический шабаш. Эротический кураж.

Хорошо, что я принимаю контрацептивы, потому что головы мы отключаем полностью. Горят лишь половые инстинкты.

Данин каменный член неутомимо двигается внутри меня. Он, словно механический поршень, долгое время соблюдает один и тот же ритм. Словно волшебный жезл, задевает самые чувствительные точки. Словно недостающая моему организму деталь, дополняет его и делает меня цельной.

– Люблю тебя, Маринка… Люблю тебя ебать…

И двигается, двигается, двигается… Я едва сознания от удовольствия не лишаюсь. А может, и лишаюсь. Рассудок так точно с перебоями работает.

– И я люблю тебя, Данечка… Мне так хорошо… – тяну заплетающимся языком с частым придыханием. – Я чувствую тебя везде… Мне так сладко… Так кайфово, Данечка… Данечка… Ты идеальный… Мой…

Горю огнем от того, как он пахнет, как ощущается, как его член двигается во мне. Все нервные окончания воспаляются и проводят в сердечное ядро моего тела ток. Там и рождается неистовое бурление, и плывут волнами сумасшедшие, так похожие на самое сильное землетрясение вибрации.

– Ты моя огненная ведьма… Моя порочная фея Динь-Динь… Моя самка… Моя…

Я взрываюсь. Рассыпаюсь искрами. Излучаю электромагнитные колебания, которые качают весь наш мир.

Прихожу в себя уже внизу. Даня останавливает колесо и несет меня в ванную.

Быстрый душ.

И следующий эпизод нашей темной сказки.

– Ну что за блядские сетки, Марин? – выдыхает Даня голосом, полным похоти. – Маринка… Мать твою… Снова все нахуй порву…

– Рви… – пьяно смеюсь я.

И дело не в том бокале вина, которым я пару минут назад утоляла жажду. Я пьяна от любви.

– Иди сюда, Марин… Сюда иди… – тон, из-за которого у меня вскипает кровь.