Т. 03 Гражданин Галактики

Однако полковник Брисби не давал Торби забывать, с какой целью его зачислили в экипаж. Между командиром и новобранцами огромная дистанция, и те смели поднять на шкипера глаза лишь во время инспекции. Тем не менее Брисби регулярно посылал за Торби.

Брисби получил из корпуса «Икс» полномочия обсудить донесение Баслима с его связником, не забывая, впрочем, о высшей степени секретности. Полковник вновь вызвал Торби к себе.

Сперва юноше довелось выслушать строжайшее предупреждение о необходимости сохранения тайны. Брисби внушал ему, что излишняя разговорчивость может повлечь за собой самое тяжелое наказание, какое только способен наложить трибунал.

— Однако главное не в этом. Мы должны быть уверены, что такой вопрос даже не возникнет. Иначе нам не о чем говорить.

Торби замялся.

— Откуда мне знать, что я должен держать рот на замке, если я даже не понимаю, о чем именно я должен молчать?

— Я могу приказать тебе, — раздраженно произнес Брисби.

— Да, сэр. И я отвечу: «Есть, сэр!» Но убедит ли это вас в том, что я не рискну предстать перед трибуналом?

— Но… Тьфу, черт! Я собираюсь говорить с тобой о работе полковника Баслима. Но ты должен молчать об этом в тряпочку, понял? Иначе я разорву тебя на кусочки вот этими руками! И ни одному сопляку я не позволю валять дурака, если речь идет о работе Старика!

Торби с облегчением перевел дух.

— Почему вы не сказали об этом сразу, шкипер? Я не позволю себе проронить ни слова, если речь идет о лапе, — ведь это было первое, чему он меня научил.

— Вот как? — Брисби улыбнулся. — Впрочем, я мог догадаться сам. Ладно.

— Ну, а с вами-то, — задумчиво проговорил Торби, — можно об этом говорить?

Брисби растерялся.

— Я и не понимал, что это — палка о двух концах. Но это так. Я могу показать депешу из Корпуса, предписывающую мне обсудить с тобой донесение Баслима. Это тебя убедит?

Брисби с иронией подумал о том, что сейчас ему придется показывать депешу с грифом «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» самому младшему члену своего экипажа, — депешу, которая убедила бы новобранца в том, что капитан корабля имеет право с ним поговорить. Однако сейчас это казалось самым разумным. Только потом, поразмыслив, полковник понял, в какое попал положение.

Торби прочел депешу и кивнул.

— Готов ответить на любой ваш вопрос. Я думаю, папа согласился бы.

— Отлично. Ты знал о том, чем он занимался?

— Ну… и да, и нет. Кое-что я видел. Я знаю, чем именно он интересовался, потому что он заставлял меня наблюдать и запоминать. Я передавал его послания, и каждый раз они были совершенно секретны. Но я так и не понял почему, — Торби нахмурился. — Мне сказали, что он шпион.

— «Сотрудник разведывательной службы» звучит лучше.

Торби пожал плечами.

— Если он шпионил, он так бы это и назвал. Папа всегда и все называл своими именами.

— Да, он называл все своими именами, — согласился Брисби, вспоминая о тех сокрушительных головомойках, которые Баслим некогда задавал ему, — Давай-ка я объясню тебе. М-м-м… ты знаешь историю Земли?

— Самую малость.

— История Земли — это история человеческой расы в миниатюре. Задолго до начала космической эры, когда мы еще не заполонили планету, всегда существовали неосвоенные территории. Каждый раз, когда открывали новые земли, действовали три тенденции: впереди шли торговцы, желавшие попытать счастья, за ними бандиты, нападавшие на честных людей, а потом шел поток рабов. То же самое происходит и сегодня, когда мы прорываемся сквозь космос, вместо того чтобы осваивать океаны и прерии. Приграничные торговцы — это искатели приключений, идущие на большой риск ради больших прибылей. Преступники — будь то грабители с большой дороги, морские пираты или космические рейдеры — появляются всюду, где нет полиции. И те, и другие — временное явление. Работорговля — совсем другое дело. Это самая ужасная из привычек человечества, и с ней труднее всего покончить. На каждой новой территории она воссоздается вновь, и корни ее вырвать очень нелегко. Стоит лишь какой-либо культуре заболеть этим недугом, и работорговля утверждается в экономической системе, в законах, в повседневных привычках и отношениях людей. Ее запрещают, пытаются подорвать ее устои, но она, словно сорняк, готова вновь прорасти в мышлении людей, считающих рабовладение своим «естественным» правом. Спорить с ними бесполезно: таких людей можно лишь убить, но изменить их натуру невозможно.

Брисби вздохнул.

— Видишь ли, Торби, гвардия — это лишь полицейская и почтовая служба; уже два столетия Галактика не знает крупных войн. В наши обязанности входит невыполнимая по своей сути задача поддержания порядка на окраинах цивилизованного мира, на границе сферы протяженностью по экватору около трех тысяч световых лет — никто даже представить не может себе, как велико это пространство. Человечество не в силах обеспечить его охрану. И протяженность этой границы растет с каждым годом. Полиция планет порой добивается успехов, но что касается нас, то чем дальше, тем больше проблем. Для большинства из нас это работа, благородная работа, но конца ей не видно.