Т. 06 Кот, проходящий сквозь стены

— Уф, — девушка озабоченно посмотрела на меня, — Полковник Кэмпбелл, вы сможете самостоятельно позаботиться о котенке? Чтобы как следует напоить Пикселя, надо будет макать пальцы в жидкость и давать ему слизывать.

— Ладно, постараюсь.

Котенок очень одобрил питье таким способом, хотя мне показалось, что, пока уровень жидкости в блюдечке снизится на десять миллиметров, я успею состариться и умереть. А Пиксель вовсе и не спешил…

Хэйзел, выйдя из бассейна, подошла к нам и, мокрая, села рядом. Я осторожно прикоснулся к ней губами и заметил:

— Ты совсем намочишь кресло!

— Не беспокойся о нем. Так что там еще выкинул Лазарус?

— Его мать…

— Твой ответ выразителен, но бессодержателен. Так что же?

— Я, наверное, все же слишком сильно реагирую на его выходки. Ты лучше спроси доктора Бэрроуза.

— Джекоб?

— Нет, Ричард разозлился не напрасно. Лазарус продолжает свои штучки. Он повел себя оскорбительно по отношению к нам четверым. Начнем с того, что не его дело наблюдать за работой секции математиков, поскольку сам он не математик и ни о каком профессиональном «наблюдении» речи быть не может. Во-вторых, каждый из нас знает специализацию остальных членов секции, и мы никогда не лезем в работу друг друга: каждый занят своим. В-третьих, я и мои дочери всегда работаем в режиме «двухуровневой медитации», то есть размышляем о проблеме, одновременно обсуждая как бы посторонние темы. Так вот, Лазарус взял и выкинул нас за это. Он решил, что я, Дийти и Джейн Либби отклоняемся от его повестки дня. Это крайне неразумно и по меньшей мере неосторожно. Но, Хэйзел, я обуздал себя и не полез в драку, можете мной гордиться.

— Я и так всегда горжусь вами, Джейк! Имея дело с Лазарусом, вы должны следовать совету Уинстона Черчилля: стоять на пальцах его ног до тех пор, пока он не запросит пощады. Лазарус не способен оценить хорошие манеры. А на Ричарда он почему же взъелся?

— Запретил ему кормить кошку на столе в конференц-зале. Смешно, будто этому столу повредило бы, даже если бы котенок на него пописал.

Хэйзел покачала головой, разозлившись. Это выражение не шло ей.

— Лазарус всегда был грубой кочерыжкой, но с тех пор как мы запустили в дело этот проект — я имею в виду «Повелителя», — он становится все более несносным… Джекоб, а не сообщила ли ваша секция какие-нибудь мрачные новости?

— Да… кое-какие. Но самая большая трудность заключается в том, что наша долгосрочная программа слишком расплывчата и туманна. И это может свести с ума кого угодно, ибо, если разрушается город, это конкретная трагедия, острая и тошнотворная. Но если уж покушаться на ход истории и стараться его изменить, то, открывая новые временные каналы, мы обязаны их начало располагать в точках, предшествующих разрушению городов! — он поглядел на меня. — Вот почему так важно спасение Адама Селена!

Я решил сыграть дурака (почему-то эта роль мне удается!).

— Для того, чтобы улучшить нрав Лазаруса?

— Косвенно — да. Необходим компьютер-надзиратель, способный руководить и программами, и мониторингом других крупных компьютеров при создании мультивселенских проектов. Самый большой на сегодня компьютер, которым мы располагаем, — это Афина, или Тийна. Ее близнец смонтирован на Секун-дусе. Все общественные функции на Терциусе почти полностью автоматизированы и надежно застрахованы дублирующими программами, так что Тийне необходимо лишь упреждать и гасить неисправности. Но то, о чем я говорю, — задача несравненно большего масштаба, которая была бы по плечу только такому мыслителю, как «Холмс-IV» — Адам Селен, он же Майк. Благодаря странному стечению обстоятельств Майк рос не переставая (никто не подумал об оптимизации его размеров). Его необычайный интеллект задумал беспрецедентную акцию: Лунную Революцию, разработанную до таких мельчайших деталей, которые обычному человеческому гению охватить было бы не под силу. Так считает и моя дочь Дийти, а она ведь программист экстракласса. Вот почему мы нуждаемся в программах, которые разработал Адам Селен, поскольку мы сами не можем их создать.

Хэйзел бросила взгляд на бассейн.

— Держу пари, Дийти вполне могла бы это сделать, если ее как следует обязать.

— Спасибо, дорогая, за такую оценку моей дочери. Ей вовсе не свойственна ложная скромность, и если бы у нее был самый малый шанс, она бы давно его использовала, без всякого давления. Она и так работает в полную силу, и лишь благодаря этому у нас богатейший банк программ.

— Джекоб, мне страшно не хочетсяговорить одну вещь, — произнесла Хэйзел с трудом, — возможно, я не должна была бы…

— Тогда и не говорите!