Т.3. Грабители морей

Грундвиг и Гуттор всячески пытались отговорить Фредерика от поездки к Северному полюсу, но молодой герцог не хотел слушать никаких доводов. Эдмунд и Эрик тоже отговаривали его, но Фредерик стоял на своем.

— Я дал клятву, — твердил он, — и скорее умру, чем сделаюсь первым герцогом Норландским, нарушившим обещание.

— Клятва, данная сумасшедшему и по поводу совершенно безумного дела, не может, не должна иметь силу. Старик из башни давным-давно впал в детство, — возразил Эдмунд.

— Какое мне дело до того, в здравом или не в здравом уме был человек, которому я дал клятву? Ведь я-то сам был в здравом уме, надеюсь, а это только и важно. Если бы задуманное предприятие было еще в двадцать раз труднее, чем оно есть, я и тогда бы не отрекся от данного слова… Наконец, неужели и наш дядя Магнус был не в своем уме, когда говорил своему верному спутнику: «Поезжай, отправляйся за помощью, у меня вся надежда на тебя!» Пусть с тех пор прошло восемь лет, но разве это причина, чтобы оставлять дядю без помощи и на девятый год, а в старости мучиться потом угрызениями совести?.. Вы говорите, что мы рискуем жизнью ради мертвеца; что из этого? Мы, во всяком случае, привезем на родину его останки и похороним их в семейном склепе. Разве это не цель? У меня даже есть предчувствие, что мы за свое доброе дело получим такую награду, какой и не ожидаем… Одним словом, это решено: я пойду до конца, и если мне суждено погибнуть в снегах вместе с дядей, то я умру с сознанием, что моя смерть достойна истинного Бьёрна и что ею я искуплю ошибки своей молодости.

Так говорил Фредерик Бьёрн, и кончилось тем, что братья его преклонились перед такой энергией.

— Ну хорошо, брат, — сказали они с благородной простотой. — В таком случае наше место рядом с тобой. Мы хотим разделить твои труды и опасности, вообще твою судьбу.

После этого разговора Грундвиг и был отправлен в Глазго, важнейший в те времена английский порт, с поручением выстроить там и снарядить корабль по плану, указанному Фредериком. Размеры и прочность корабля выбраны были такие, чтобы он мог сопротивляться не только плавучим льдинам, но и страшному давлению Ледовитого океана, волны которого, замерзая, разбивают самые крепкие китобойные корабли, застигнутые зимой около полюса.

Исполнить такое дело Грундвиг был способнее, чем кто-либо, потому что при покойном герцоге Харальде он всегда заведовал исправлением кораблей розольфского флота.

Пока он жил в Шотландии, занимаясь этим делом, Фредерик Бьёрн с помощью своих братьев и эскимосов, завершал приготовления к экспедиции. Каждому нашлось дело, соответствующее его способностям. Кто дрессировал оленей и собак, кто мастерил сани из оленьих шкур, вымоченных в течение нескольких месяцев в различных жидких жирах, кто заготовлял провизию, которой Фредерик Бьёрн хотел взять с собой лет на пять.

Впоследствии мы увидим, до какой степени разумны и полезны были все распоряжения молодого герцога Норландского.

Все уже было готово, как вдруг пришло известие о вторичной катастрофе с только что отстроенным кораблем. Розольфцы были неприятно изумлены. После первой катастрофы герцог и его братья думали, что неизвестный злоумышленник мстил Прескотту, и не принимали этой мести на свой счет, но пожар, уничтоживший «Дядю Магнуса» не верфи братьев Бернс, не оставлял больше места для сомнений в том, что месть неизвестного злодея была направлена именно против Бьёрнов.

Очевидно, кто-то из врагов уцелел после поголовного истребления «Грабителей» на таинственном острове. Но кто же он был? Это не могли быть ни Пеггам, ни Коллингвуд, ни Красноглазый: их трупы были узнаны и погребены особо. Быть может, это был кто-нибудь из агентов товарищества, решившийся своими силами отомстить за избиение «Грабителей»? В ожидании, когда это обстоятельство разъяснится, герцог Норландский послал Грундвигу приказ заключить договор с третьим арматором, не стесняясь никакой ценой, и затем известить герцога заблаговременно о дне, назначенном для спуска. Фредерик Бьёрн рассчитывал, если обстоятельства позволят, сам отправиться в Шотландию и лично присутствовать при этой церемонии.

Исполняя приказ своего господина, Грундвиг наткнулся на всеобщее предубеждение.

Никто не хотел принимать заказ, опасаясь той же участи, какая постигла фирмы Прескотта и братьев Бернс. Грундвиг предлагал двойную, наконец тройную сумму, но везде получал самый упорный отказ. Утомившись бесплодными переговорами, он уже хотел обратиться к менее значительным, а следовательно, и менее надежным фирмам, как вдруг глава фирмы «Сэмюэл Бартон и К°» по причинам, которые мы раскроем впоследствии, передумал и известил Грундвига, что его фирма согласна взяться за постройку «Дяди Магнуса» по цене три тысячи франков за каждую тонну, вследствие чего общая стоимость корабля доходила до непомерной цифры — три с половиной миллиона франков.