Т — это тотальный придурок

Вернувшись в гараж моего дяди, я схватила заметки с пассажирского сиденья и вошла внутрь. Бросив их на стол в своей комнате, я упала на кровать и попыталась убить себя и своем горе, надавив подушкой на лицо. Я сдалась после десяти секунд, бросила подушку в угол и посмотрела в потолок.

Почему, ну почему, я должна была столкнуться с этим ужасным парнем в мою первую ночью в городе?

Я села и глазами пробежалась по комнате, пока взгляд не наткнулся на папку Тони. Это был темно-красный картон с разными рисунками на нем. В основном это были причудливые узоры и лица со злыми глазами. Карандашные линии выполнены аккуратно, даже на тех набросках, которые он, очевидно, делал не особо стараясь. Рисовал машинально, слушая учителя — я часто точно также делала со своими папками.

Я встала и перетащила вращающееся кресло на колесиках из угла комнаты к своему столу, села и открыла папку. Внутри находилось пять эскизов: один выполненный углем и четыре карандашом. На каждой картинке заметки, написанные повсеместно. Хотя от красоты его рисунков у меня и перехватило дыхание, но сейчас почерк Тони, привлекал мое внимание больше. При более пристальном рассмотрении я поняла порядок в хаотически сделанных записях. Почерк достаточно мальчишеский, но талант художника просматривался прямо в стильных завитках и пикантных петельках в его G и J. Я провела по ним пальцем, оторвав руки от записей, я закрыла ими лицо. Я, должно быть полностью сошла с ума. Это всего лишь почерк, черт возьми.

Из своего собственного портфеля я достала большой лист бумаги, прочитала инструкции Тони, а затем начала рисовать контур человеческого тела. Задача в том, чтобы одеть человека в одежду в стиле 1960-х годов.

Я была на полпути, почти дорисовав брюки клеш, когда слабое освещение в моей комнате действительно начало действовать мне на нервы. Большое окно было не в силах помочь, когда солнце уже ползет на запад, а моя комната расположена в противоположном направлении на восточной стороне. В столовой, с другой стороны, свет должно быть, поярче. Я упаковала свои вещи и понесла все вниз, где Пэм завершала разливать в аккуратные тарелочки шоколадный мусс, который мы получим на десерт, без всяких сомнений.

— Эй, Сэмми, — сказала она и поставила миски в холодильник. — Ты получила то, что тебе было нужно?

Я подняла две папки по искусству.

— Вот они. Вы не возражаете, если я разложу свои вещи на обеденном столе на некоторое время? Я не умею рисовать при плохим освещении, а эти проекты очень важны. Я уйду еще до обеда.

— Не волнуйся, милая. До него все равно еще больше часа, пока твой дядя не придет домой.

Я разложила свои рисуночные принадлежности на широком столе со стеклянной столешницей и принялась за работу. Человек хиппи без определенного лица на моей картинке получил тёмную платформу и футболку с цветочным узором. Я наслаждалась этим рисунком, потрясающие тени в идеальной одежде, потирая пальцем определенные части, растирая грани. Просто для удовольствия, я изобразила женщину с длинными косами, обрамляющими ее лицо с обеих сторон и тонкий обруч вокруг её головы.

— Рукава должны быть немного шире у запястья. Они, на самом деле, выглядели, как брюки клеш, — сказала моя тетя, когда наклонилась надо мной и изучала мою картину.

— Не слишком ли ты молода, чтобы быть частью этой причудливой эпохи? — Я дразнила ее, но сделала изменения, которые она предложила.

— У меня была тетя, выходившая прямо из того времени. Когда я проводила ночи в ее доме, она часто показывала мне смешные фотоальбомы ее и ее мужа. — Морщины от улыбки пролегли вокруг ее глаз. — Я так смеялась от их безумных нарядов, что иногда она боялась, что я задохнусь.

Дерьмо, я знала, как это звучит. Когда у моей тети начинался один из ее смеховых припадков, она была как пылесос, и было невозможно не смеяться с ней, только из-за этого звука. Тетя Памела всегда была моим любимым родственником, хотя она была связана с нами только узами брака. Дядя Джек и мой отец выглядели одинаково, но в остальном братья имели мало общего. В то время как мой отец был теплым и заботливым, казалось, что Джек был в первую очередь заинтересован в престиже и только, во-вторых, в семье. Постоянно занятой адвокат. Он был хорошим парнем, с этим все в порядке, но после семнадцати лет знакомства с ним, он даже в полтора раза не был ближе ко мне, чем была Пэм, с тех пор, как дала мне чучело кролика Роджера на Рождество, когда мне было четыре года.

Пэм поставила стул рядом со мной и села, облокотившись на стол. Она указала на подол правой штанины на моем рисунке.

— Знаешь, если ты добавишь небольшую складку здесь и большую здесь, брюки будут выглядеть намного шире и более правдоподобнее.