Та, что приходит ночью

Он улыбнулся. В глубине души я был с ним согласен. Мама – актриса второго плана, погибшая, как в романе. Папа – музыкант, играющий в преподавателя, чтобы кормить семью, мачеха – журналистка, обожающая винтажный стиль… Уж не говоря обо мне. Скейтер-киноман, любитель развлечений! В общем, карикатура – богема, а не добрые горожане. Главная беда – у нас иной раз совсем денег не было. Но у Жанны всегда была способность видеть невидимое. Она жила в своём мире, но никому не рассказывала о своих фантазиях. Ещё совсем малышка, она судила о людях интуитивно.

Когда ей было три года, она невзлюбила своего детского врача. Это был человек почтенный, очень обходительный, с большими светлыми глазами и седыми волосами: я знал его много лет и очень любил. Но Жанна заявила, что не желает его видеть. Она ничего не объясняла, но так упёрлась, что Софи сменила врача. Только позже мы прочитали в газетах, что добрый доктор убил свою жену – он её отравил.

Не бывает дыма без огня.

Вторник, 25 июля 2017 г.,

22 часа 45 минут.

Звёздная ночь.

Полина.

Меня просто преследует это имя.

Приехали: и у меня есть воображаемый друг.

Круто!

Я ничего не рассказал ни папе, ни Софи, никому.

Кому рассказать? Зачем?

Кажется, начинаю сходить с ума.

После того ужасного происшествия с Малышкой Жанна, в отличие от меня, вроде бы пришла в себя. Я знаю, что она бормочет в своём уголке, разговаривая с призраками, но, с точки зрения окружающих, она не делает ничего такого, что оправдало бы моё беспокойство. Прекратились рыдания по ночам и странные рисунки. Она не вспоминает о Полине за едой и играет как образцовая девочка: батут, пластилин, «Снежная королева». Выражаясь спортивными терминами, она передала эстафетную палочку мне.

Слушай, Мало! Полине нужно помочь. Так она мне сказала: я обещала. Ну, теперь, старший брат, давай!

Воображаемый друг – это такая обуза!

Не знаю, как мне выпутаться из этой истории с обещанием, которого я даже не понимаю. К тому же я боюсь.

Весь день, и с папой, и с Софи, я боюсь. Я боюсь белых досок, боюсь «зала» со стеклянной дверью. Рабочие уехали: они хорошо потрудились и закончили всё вовремя, что просто потрясло папу. Вид великолепный – это правда. И всё же мне кажется, что мы стали ещё более уязвимы, как будто эта огромная «сауна» нас защищала.

Весь день я орудовал валиком: нужно было накладывать слой за слоем, чтобы тёмное дерево исчезло под краской.

Всю ночь мне мерещилась люстра. Как только я закрывал глаза, она словно вспыхивала передо мной. Мне казалось, что я вообще больше не смогу спать; всем известно, что лишение сна сводит с ума – была даже такая пытка. Когда же я наконец уснул, мне снилась Жанна, танцующая на натёртом паркете гостиной. Такая маленькая, беленькая, румяная, грациозная – а за ней тёмный лес с огромными деревьями.

Я проснулся, задыхаясь, как будто невидимая река хотела поглотить меня.

Надо найти Лили, так больше невозможно. Понятно, что она что-то знает. Почему она не хочет об этом рассказывать, неясно, но она определённо что-то знает.

На неделе пойду её искать. Кабриер – не Нью-Йорк: думаю, найти её будет несложно.

Среда, 26 июля 2017 г.,

15 часов 23 минуты.

Переменная облачность.

Утром, когда было ещё не очень жарко, я оседлал свой «винтажный» велосипед и двинулся по дороге в город. Спал я плохо, но на моё самочувствие это не повлияло. Не знаю, работа ли придала мне сил или ожидание встречи с Лили, хотя я этой встречи и опасался, учитывая, как мы расстались в прошлый раз.

Я всё крутил и крутил педали. Наконец я увидел указатель «Кабриер», въехал в городок и почти сразу увидел почту. Я прислонил велосипед к стене, пристёгивать его не стал. Я понюхал подмышки – спасибо спортивному дезодоранту, который мне всучила Софи!

Раз, два, три, смелее!

Войдя, я подумал сначала, что там никого нет. Я кашлянул, немного пошумел. Никакого результата. Я раскашлялся сильнее. Наконец появилась дама, брюзга лет шестидесяти. Ей даже не надо было открывать рот, чтобы я это понял: кислая мина и крашеные рыжие волосы. Она взглянула на меня, совершенно не удивившись незнакомому лицу, и буркнула:

– Через пять минут закрываемся.

Я взглянул на часы: 11 часов 15 минут.

– Я ищу Лили.

– Лили? Её нет.

– Она пошла обедать?

– Я же сказала, через пять минут закрываемся.

– Ясно. А потом?

– Через пять минут закрываемся. Больше не откроемся.

– Может быть, вы знаете, где она живёт? Мне очень нужно с ней поговорить!

– Мы не даём частной информации.

Тут вошёл молодой человек с посылочной коробкой под мышкой. Лет тридцати, растрёпанные каштановые волосы, джинсы, чёрная футболка с надписями. Вот у него-то был вид вполне нормальный. Он улыбнулся, проходя: «Привет!», я улыбнулся в ответ.

– Как дела, Брижит? – весело обратился он к даме-ворчунье.

– Если бы ты не заявился в последнюю минуту со своим дурацким пакетом, всё было бы прекрасно. Давай сюда.

– А вы закончили? – он неуверенно посмотрел на меня.

Брижит – наконец-то! – соизволила пожать плечами.