Та, которая видит. Запах зла

— Может быть, какая-то правда в этом и есть… И все равно сравнивать нельзя: ты выменяла мою жизнь, заключила сделку, на которую я никогда бы не согласился, если бы был в сознании. Ты не имела никакого права предполагать, что я захочу купить жизнь такой ценой. Это было неправильно, Блейз. Ты омрачила мое будущее виной, которую мне почти невозможно вынести.

— Не говори чепухи! Если тут и есть чья-то вина, то она лежит на мне, а не на тебе. На мне и на Гилфитере. В конце концов, ты тогда не мог принимать решения: ты был без сознания. Или ‘ ты пытаешься сказать, что во всем виновата наша любовь?

Райдер промолчал.

— Великая Бездна, ты ведь именно это имеешь в виду, верно?

— Я не хочу ссориться с тобой.

— Ну, ты очень успешно преодолеваешь свое нежелание. Наверное, мне следует винить в этом тот след дун-магии в тебе, потому что ты рассуждаешь неразумно.

Корабль особенно сильно качнуло, и я закрыл лицо руками, отчаянно сражаясь со своим желудком.

Блейз вздохнула.

— Прости меня, Тор. Прости за все. Прости, что я не могу быть той женщиной, которая тебе нужна. Прости, что я любила тебя так, что захотела спасти любой ценой. Прости, что в результате ты страдаешь от чувства вины. Мне очень жаль, но, знаешь, я сделала бы все это снова. Я хотела, чтобы ты остался в живых. — В борт ударила еще одна волна, и Блейз подождала, пока палуба снова выровняется.

«Обними ее, ты, тупоголовый святоша, — думал я. — Разве ты не видишь, как она в тебе нуждается?»

Однако Райдер не двинулся с места, и Блейз продолжала:

— Мы правильно сделали, что расстались, Тор. Мы с тобой никогда не смотрим на вещи одинаково.

Последовало новое долгое молчание. Наконец Райдер сказал:

— Да, ты права. И я даже не могу выразить, как мне жаль…

— Глупо все это, правда? — Голос Блейз прозвучал легко, но я чувствовал ее боль.

— Мне не следовало давать волю гневу. Ты сделала то, что считала правильным.

— Но ведь ты не веришь, что это… — Блейз вздохнула. — Мы не можем сделать несовершившимся то, что совершилось. Так что, наверное, лучше просто… принять случившееся как данность.

— Да, думаю, так будет лучше всего, — согласился Райдер.

Он повернулся, чтобы уйти, но Блейз заговорила снова:

— Подожди. Я хочу… хочу поблагодарить тебя за все, что ты сделал на Плавучей Заросли. Если бы не ты, я бы погибла. Ты ужасно рисковал, Тор. Этого я никогда не забуду и никогда не перестану испытывать благодарность. У меня навсегда сохранится чувство… чувство изумления перед тем, что кто-то пошел на такое ради меня.

Райдер попытался что-то сказать, но не нашел подходящих слов.

После короткого молчания Блейз мягко сказала:

— Возвращайся вниз — к своим молитвам. Мне хочется немного побыть одной.

Райдер повернулся и ушел; его боль и гнев окатили меня мощной волной. Знает ли она о его чувствах?.. И тут Блейз проговорила:

— Проклятие, проклятие, проклятие! И зачем ты, Гилфитер, всегда оказываешься прав?

Я подумал, что она меня заметила. Я встал, смущенный сверх всякой меры, чувствуя себя больным и виноватым. Но Блейз отпрыгнула в сторону и от неожиданности потянулась за мечом… выругавшись, когда обнаружила, что меча у нее нет, и выругавшись еще более выразительно, когда увидела, кто перед ней.

— Гилфитер! С какой это стати, ради всех морских тварей, ты за мной шпионишь? — Она стояла, уперев руки в бедра, и ждала от меня объяснений.

— Меня тошнило, — пробормотал я. — Прошу прощения.

Блейз вытаращила на меня глаза, хотела что-то сказать, но передумала и вскинула руки, признавая поражение.

— Ладно, не имеет значения. Ты все равно учуял бы наш разговор… до последней детали, — с горечью добавила она.

Я чувствовал себя идиотом, но то, как она стояла тогда передо мной, потрясло меня. Она выглядела побежденной, а я не привык видеть ее такой.

— Нет, девонька, — сказал я ей, — это все околесица и лунные миражи, знаешь ли.

— Что-что?

— Околесица и лунные миражи… Ерунда.

— Ты это только что придумал?

— Нет, так говорят у нас на Небесной равнине.

Блейз нерешительно улыбнулась. Я обнял ее и крепко прижал к себе.

— Я уже не в том возрасте, чтобы меня можно было так утешить.

— Ерунда. Утешение к месту в любом возрасте.

Блейз положила голову мне на плечо и тихо сказала:

— Ты был прав, Кел. Такого он никогда не сможет простить.

— Он все еще любит тебя.

— Да? Может быть, от этого только хуже. — Она помолчала. — Нет, хуже не от этого — виновата дун-магия. Он прав, Кел. В нем появилось что-то, чего раньше не было. Тор верно говорит — он замаран… — Я чувствовал запах ее ужаса. — Что мы наделали? О небеса, Кел, что же мы сделали с ним?

Мне хотелось сказать Блейз, что ничего особенного мы не сделали, но это было бы ложью. Мы превратили Райдера во что-то такое, чем он никогда не хотел быть.

Я гладил Блейз по голове и изо всех сил старался, чтобы меня не вырвало.

Глава 26 Рассказчик — Келвин

Если ты бывал на архипелаге Ксолкас, то знаешь, как поражает он с первого взгляда.