Та, которой не должно быть…

Остался парень. На его волосах Смирнов заметил кровь, значит, тоже… Но, освободившись от тела Плещеева, парень сполз по ступенькам ниже и неожиданно застонал. Никогда Смирнов так не радовался, никогда! Он взвалил Эдгара на плечо и потрусил к выходу, словно старая кляча.

Снаружи на пламя лили воду из ведер, да народу было маловато, огонь побеждал. Пожарных вызвали, «скорую» тоже. Смирнов, уложив Эдгара на траву у ограды, приводил парня в чувство, похлопывая по щекам. Угарный газ штука коварная, не успеешь оглянуться – каюк человеку. Какая-то девчонка принесла воды в ковшике, он плеснул Эдгару в лицо, тот облизнул языком губы, открыл глаза. Смирнов бросил спасенного им парня, теперь он мог дать советы самодеятельным пожарникам:

– Вы что! Дом все равно сгорит! Справа лейте, мать вашу, справа! Не дайте перекинуться на соседний участок! Мужики! Кто-нибудь, газ перекройте, а то рванет! – И наклонился к Эдгару: – Ты как, парень?

Молодой человек, окончательно придя в себя, пополз на четвереньках к пожарищу.

– Э! Э! – повалил его на спину Смирнов. – Куда ты, дурья твоя башка?

– Нина… – выговорил Эдгар. – Она там…

– Не, не… – удерживал его Смирнов. – Не надо туда…

– Пусти! – гаркнул Эдгар, оттолкнув его и поднявшись на ноги.

Его шатало, но он рвался в пылающий дом. Смирнов объяснял парню, что девушка мертва, что он убедился в этом лично. Не помогало. Вероятно, Эдгара сильно по голове долбанули, мозги от черепа отскочили, он не понимал слов. И вырвался. Когда идиот скрылся в доме, народ превратился в столбы, забыв о своих прямых обязанностях.

– Всем стоять! – заорал Смирнов, хотя за идиотом никто не кинулся. Тут же он отдал другой приказ: – Всем тушить пожар! Воды! Я сказал, лить воду…

И крепкое слово раздавал направо-налево, а то и руками помогал, толкая к пожарищу «обесточенных» соседей. Смирнов заставил их работать, будто живой человек не ушел в пекло. Украдкой они поглядывали на дом, надеясь, что деревянное строение не обрушится парню на голову, он выйдет оттуда целым и по возможности невредимым. А если не выйдет – как жить? Как потом есть-пить, веселиться, зная, что лично ты и не пытался предотвратить смерть в огне? Впрочем, об этом еще никто не думал, просто людям было страшно.