Та, которую я люблю

И, как бывает, когда медленно оживают, кажется давно забытые воспоминания или когда ночь идет на убыль и постепенно светлеет, я вдруг разрешил долго мучившую меня загадку: я понял истинную природу таинственных существ. Это бескрайняя черная равнина была сплошь гнилым старым болотом. И все оно было покрыто уже увядающими лотосами! Вот почему, когда налетал ветер, засохшие листья лотосов, словно клочки бумаги, издавали столь странный, хриплый звук и трепетали, обнажая свою белую изнанку.

«А старое болото наверняка огромно. И как давно оно пугает меня. Интересно, где же оно кончается?» – в глубокой задумчивости я смотрю на его дальний край. И болото, и лотосы простираются во все стороны и тянутся, тянутся, насколько хватает глаз, под этими тяжелыми тучами, под этим тусклым небом. Кажется, будто ночью в шторм не отрываешь взгляда от безбрежного пространства бушующего моря.

А между тем вдали, словно огонь, которым рыбаки в открытом море приманивают рыбу, мерцает единственная красная точка.

«Ах, вдали виден свет. Там наверняка кто-то есть. Вот уже и дом можно разглядеть, и, вероятно, я скоро приду в городок». – Мне вдруг ни с того ни с сего стало весело, и, собравшись с духом, я шагнул из светового круга в черноту дороги.