Та, которую я люблю (СИ)

– Какие колёса? Не знаю я ни про какие колёса.

– Значит, не знаешь, ладно. Паша, будь другом, покажи запись.

Паша подошёл к компу, запустил программу. Выбрал нужное место в записи, задал.

– Смотрите, – развернул монитор к остальным.

Вик ещё раз просмотрел кино о том, как Чернышов выходит на парковку из лифта, оглядывается, выбирает момент, когда человек в будке на входе смотрит в другую сторону, и на полусогнутых крадётся к маленькой красной машине Мисс Финанс. Достаёт из кармана какую-то штуку и методично обходит с ней все четыре колеса. В какой-то момент переводит дух и смотрит прямо в камеру. А потом так же на полусогнутых уходит.

Чернышов только шумно втянул воздух сквозь зубы. Похоже, сказать было реально нечего.

– Так это он? – нахмурилась Вероника. – Тот человек, из-за которого срывается половина наших контрактов? Он ещё и прямо здесь пакостит?

– Получается так, – кивнул Вик и взглянул на Чернышова. – Что скажешь?

Взглянул фирменным, у отца подмеченным взглядом. По комплекции они с отцом были схожи, давить получалось неплохо.

– Я вообще не в теме, чья была машина! Да я… да она же сказала, машина стоит так, что на камерах ни хрена не видно, там это, невидимое пятно, или как его, – пробормотал Чернышов, не глядя ни на кого.

– Кто это – она? – сощурился Вик.

Злой был в тот момент – не передать. Какая ещё «она»? Ещё только бабы-дуры не хватало во всём этом деле!

– Ну, эта, тётка, которая в отделе кадров. Белобрысая такая. Ещё духами воняет.

Белобрысая в отделе кадров была одна – Марина, мать её, Борисовна. Не было печали!

– И что она тебе сказала? Зачем ей было портить машину?

– А она про это помалкивала. Просто сказала – сделаешь, денег дам. И дала.

– И сколько же?

– Два косаря, как обещала.

– Видите, Вероника Андреевна, как вас оценивают? По мне – так маловато, – сощурился Вик. – Паша, есть куда деть этого неудачника? Я бы с ним ещё поговорил. А потом уже сдать его, куда следует, со всеми уликами, когда нам не будет нужен. Если нет – так ты говори, не стесняйся, я Михал Григорьича спрошу, у него-то точно есть.

– Лучше спросите, – кивнул Паша.

Он тоже сделался как-то тих и немногословен.

Вик прямо сразу позвонил Михаилу Григорьевичу и сказал, что, как он и предполагал, нужда есть. Тот только хрюкнул в ответ и обещал, что через десять минут люди будут.

– Придётся подождать, – кивнул он всем. – Извините, кофе предлагать не буду.

Тут до Чернышова, похоже, дошло, что дело его плохо, и он дёрнул к двери. То есть попытался. Дверь оказалась заперта, а Вик оказался быстрее. Поймал и завернул руку за спину. Тот взвыл.

– Ну вы даёте, – восхищенно сказал Паша.

– Ты думал, я только за столом сидеть, да? – хмуро глянул на него Вик.

Злость понемногу уходила. Можно было вдохнуть поглубже.

В дверь застучали, затем голос Анны Константиновны:

– Виктор Валентинович, можно открывать?

– Можно, – громко сказал Вик.

Дверь со щелчком отворилась, на пороге показались дворе ребят Михаила Григорьевича – Тоха и Женя. Вик знал обоих – вместе тренировались.

– Здрасьте, Вик Валентиныч, – улыбнулся Тоха. – Этого вот?

– Его, голубчика, – кивнул Вик. – Забирайте, и чтобы хорошенько подумал о своём будущем. Так-то его пока не обо всём спросили. Я позвоню.

– Ок, – Тоха и Женя взяли голубчика с двух сторон и вывели из кабинета.

Вик стряхнул руки и наконец-то посмотрел на Веронику – она сидела у стены, ни жива, ни мертва. Смотрела на всё широко раскрытыми глазами. Захотелось прямо тут обнять её и сказать, что всё будет хорошо. И плевать на остальных и камеры.

– Вероника… Андреевна, он больше не причинит вам вреда, – Вик подошёл к ней, сел рядом и взял за руку. – Паша, скажи, я прав?

– Стопудово правы, Виктор Валентинович, – выдохнул Паша. – Вам и охрана не особо нужна, как я посмотрю.

– Ситуации разные бывают, сам понимаешь. Вероника Андреевна, вы не обидитесь на нас с Пашей, если мы не станем так же поступать с Мариной Борисовной? Я бы за ней понаблюдал, с чего это она вообще в дело замешалась? Её имя вроде пока нигде не фигурировало.

– Вам… виднее. Наверное, – выдохнула Вероника. – Я пойду, хорошо?

– Ступайте, – кивнул Вик.

Он потом позвонит ей. А сейчас нужно обсудить с Пашей, что делать дальше.

20. Вероника

Да что, наконец, происходит?

«Принцесса Грёза»

Господи, что происходит-то? Что творится в этой уродской транспортной компании?

Вероника дошла к себе, не глядя, прошла мимо замачивающей орхидеи (понедельник ведь!) Алёны и закрыла за собой дверь. Вот только ещё не хватало разреветься в кабинете! Но как же мерзко-то и страшно! И почему именно она? И кого спросить? И Марина, дурища, тоже как-то замешалась в это во всё, зачем? Не то, чтобы Вероника Марине сочувствовала, но одно дело – сплетни по этажам таскать и мужикам глазки строить, и совсем другое – впутываться в дело, которое чем дальше, тем отчётливее отдаёт криминалом. А у Марины приличный муж и сыну всего восемь лет.