Та, кто задает вопросы

«Я тот, кто отвечает на вопросы и исполняет желания».

«Тогда я та, что задает вопросы. Так ты человек?»

«Да».

«Не черт с рогами?»

«Нет».

«И не ведьмак?»

«Откуда ты знаешь про ведьмаков?» – последовал вопрос.

«Довелось тут услышать. Значит, ты не ведьмак?»

«Нет. Не бойся, я не обижу тебя. Но лучше бы тебе не пользоваться этой книгой».

«Больше не буду. Просто мне действительно нужен телефон».

«Он у тебя будет. На самом деле это просто. Если бы ты знала, как это просто, ты бы не писала в этой книге».

«Но я не знаю. Я ничего не знаю о кланах, битвах и Темных».

«Может, это к лучшему».

«Спокойной ночи. Завтра я тебя увижу?»

«Нет. Только телефон на старой скамейке старого кладбища. Не побоишься?»

«Я мало чего боюсь».

«Это плохо».

«Почему?»

«Страх удерживает человека от глупых поступков».

«От глупых поступков удерживают мозги. Разве нет?»

«Да, тоже верно. Тогда думай головой, прежде чем что-то сделать и прежде чем пользоваться старыми и мощными артефактами».

«Договорились. Спокойной ночи».

Я прислушалась к тишине дома, после глянула на черного котяру, который маячил около двери и хитро поблескивал глазами. Засунула книгу в рюкзак и быстро выбежала на улицу. Светало, и я надеялась добраться домой до шести утра. Вдруг мать еще спит?

Глава тринадцатая. Мирослава

1

Ключ легко повернулся в замке, и квартира встретила тишиной и запахом котлет. Я скинула кеды, сделала пару шагов к своей комнате, и тут появилась мать. Она куталась в халат и щурилась, как будто только что оторвала голову от подушки.

– Ты, я вижу, совсем совесть потеряла, – тихо прошипела она, но как-то лениво, без злости, больше для порядка. – Хоть презервативы надеваешь?

– Сразу два, – буркнула я.

– Паршивка. Добегаешься. Вон пропавшая Леська нашлась. С ума сошла девка, и врачи понятия не имеют, что теперь с ней делать, – проговорила мать и ушла к себе.

Я замерла у двери, развернулась и направилась в материнскую комнату. Там горела лишь настольная лампочка, но даже в этом скупом свете новая плазма поблескивала огромным экраном. Здоровенная, великолепная, она висела на стене напротив материнского дивана, и мать уже щелкала пультом, перебирая каналы.

– Ничего себе. Откуда это у нас? – поинтересовалась я.

– Купила вчера. Нравится? – В голосе матери слышалось самодовольство и огромная радость.

– Супер, конечно. А что там с Леськой? Что ты знаешь?

– А что тут знать? Нашли ее на свалке, живую, но безумную. Бродила там в каких-то лохмотьях, вся грязнущая. Пускала слюни и орала как ненормальная. В себя не приходит. Родители в ужасе. Никто не может понять, что происходит, и она ничего не рассказывает. Вчера отца ее встретила, вот он и поделился. Так что лучше возьмись за ум, прекрати шляться по ночам. Понимаю, что у тебя работа, но лучше уж обойтись без пары десятков гривен и остаться живой.

– Ужас какой-то. А что полиция?

– Ну что полиция? Отец Леськи, понятно, дал им взятку, чтобы нашли поганца, который это сделал. Думает, что это ее парень. Вот его и ищут.

И моя мать погрузилась в глубину бесконечных телевизионных каналов.

Снежанка тоже проснулась. Зашуршала конфетными обертками, сунула в рот сливочную «Коровку» и спросила, где меня носило.

– На кладбище, – совершенно спокойно сказала я и не соврала. – Ведьмачек вызывали. Пришли черные, страшные, как черти. Пришлось убегать от них.

– А с кем? – спросила Снежанка и испуганно натянула на голову одеяло.

– С кем? С дружочком новым. Да не слушай ты меня, это я глупости плету. Давай спать. Что, мать снова переживала за меня?

– Она же плазму купила. Устанавливали и подключали каналы до вечера. После она котлеты жарила и хватилась тебя только после часу ночи. Сказала, что ты шлендра неблагодарная и, видимо, нашла себе нового хахаля.

– Ясно. У нашей матери только глупости в голове, честное слово. А ты что? Как твое свидание?

– Да нормально. – Снежанка махнула рукой. – Я еще посплю. Завтра же суббота.

– Плазма на какие деньги?

– Ну, у нее бывают иногда деньги, ты же знаешь.

– Еще не зарплата, это точно. Но она добренькая, сразу видно.