Та сторона мира

Лиретта Ней, двадцать семь лет. В течение трех последних лет — кинозвезда. Исполнительница главных ролей в одиннадцати фильмах. Шесть «Оскаров» и один так называемый Платиновый «Оскар», учрежденный специально для нее за роль в «Осенних детях» Илфорда. Год назад — нервный срыв, два скандала, замятых студией. Радикальная перемена характера. Два фильма — «Месси» и «Жарарака» — радикально отличаются от ее прежних работ. Она безапелляционна, жестока, холодна. Некоторую часть зрителей старшего возраста она потеряла, но снискала признание широких масс молодых циников и нигилистов. До этого скромная и приятная в общении, теперь она стала хищным вампиром.

Я ждал реакции Джеймса, но, видимо, он действительно решил воздержаться от комментариев, пока не прочтет все до конца. Я подал ему последний лист.

Уильям Кэмпион. Шестнадцать лет. Двадцать четвертого декабря, в канун Рождества, выехал с приятелем на машине отца на старую Вторую Южную автостраду. Когда их машину обогнал автомобиль двадцатилетней Мэйлин Тан Ли, Уильям помахал ей рукой. Девушка ответила ему тем же. Тогда Кэмпион прострелил ей ладонь из ружья для подводной охоты и крикнул, чтобы она ехала за ними. Девушка, с вонзившимся в ладонь гарпуном, соединенным леской с автомобилем Кэмпиона и его приятеля, вынуждена была прибавить скорость и следовать за все быстрее ехавшими парнями. Билл Кэмпион следил, чтобы леска была все время натянута, и подгонял приятеля. В конце концов, когда они свернули на шоссе в сторону Фалькона, ей удалось поравняться с автомобилем Кэмпиона, слегка ослабить леску и обмотать ее вокруг зеркала, а затем ударить своей машиной их автомобиль. Кэмпион и второй парень, Кейт Баркер, налетели на дерево и погибли на месте.

— Уффф! — Вуди отложил последний лист и открыл было рот, но тут звякнул звонок, и дверь в кабинет распахнулась. Сперва появился поднос с чашками, а за ним Бэбис. Войдя, он пнул дверь пяткой.

— Неужели это тот кофе, что я заказывал вчера? — добродушно спросил Вуди. Мне показалось, что он чрезвычайно рад этой паузе в разговоре со мной.

— Шеф, ведь это не я кофе делаю. Пока у нас были в баре девушки, всегда можно было шепнуть: «Это для шефа!» — и кофе был лучше и быстрее. Теперь там автомат, для него все равны, и к тому же я вечно забываю заранее купить жетоны. Ну и вот, собственно… — Он пожал плечами и поставил поднос на столик, а затем, словно опасаясь реакции начальства, быстро повернулся и вышел. Вуди налил кофе, подвинул мне сливки и сахар. Я насыпал одну ложку и размешал.

— Ну так слушай. Я уже знаю, что ты хочешь сказать. Всех этих людей объединяет одно — внезапное изменение личности, ты сам это только что сказал. Может быть, за исключением Гордениуса, но это ты мне сейчас объяснишь. Впрочем, — он потер нос, — что касается той актрисы, то ведь в такой перемене стиля нет ничего нового. Она просто начала надоедать зрителям, так что спецы по психологии придумали ей новое лицо — и снова вокруг девицы бурлят страсти, люди толпой валят на фильмы, карусель крутится, деньги текут как вода в Ниагарском водопаде. Все просто. Теперь этот… Кэмпион. Оба были пьяны. Ну, стукнул алкоголь ребятам в башку, тоже не вижу ничего странного, особенно если вспомнить Киналью. Собственно, почему ты не включил его в этот свой архив?

— Он всегда был таким. Будь он до этого добропорядочным продавцом мороженого с семьей из пяти человек, то шел бы под номером первым в моем досье.

— А-а… Ну ладно. А тот певец?