Табакерка императора

— Откуда такая святость? Была человек как человек. А с тех пор как познакомилась с этими Лоузами, такой добродетелью заделалась, что куда там Лукреции.

— Правда?

Наступило неприятное молчание. Тяжело дыша, Нед вскочил на ноги.

— И не надоело тебе повторять одно и то же? «Правда, правда»! И нечего мне внушать, будто ты влюблена в этого Тоби! Хватит!

— Нед, послушай, а что ты имеешь против Тоби Лоуза?

— Ничего, просто всем известно, что он надутый болван. Да пусть он хоть распрекрасный, хоть расчудесный — он не для тебя. А вот я для тебя. Ну что, ну что, — заорал Нед, адресуясь к зеркалу, — ну что делать с такой женщиной? — Он выдержал паузу и добавил тоном, который она, увы, прекрасно знала по прежним временам. — С ней можно делать только одно.

Ева вскочила.

— Ты до того прелестна, — заявил Нед, — особенно в этой пижамке, что и святой бы не выдержал. А я не святой.

— Не смей ко мне прикасаться!

— Мне кажется, — Нед вдруг сник, — что я просто злодей из мелодрамы. А героиня дрожит от страха и не решается позвать на помощь из-за… — он кивнул на окно. Тут тон его снова переменился. — Ладно, — усмехнулся он. — Злодей так злодей. Прощелыга так прощелыга. Зато тебе будет хорошо.

— Я буду драться, предупреждаю!

— Ну и прекрасно! Так даже лучше!

— Нед, я не шучу.

— А я разве шучу? Ты будешь драться. Но только сперва. Я не возражаю.

— Ты всегда заявлял, что тебе плевать на приличия. Но ты всегда похвалялся, что соблюдаешь правила игры…

— А ты не думаешь, что старый осел напротив может нас услышать?

— Нед, что ты делаешь? Немедленно отойди от окна!

Тут Ева наконец вспомнила про лампочку над туалетным столиком. Она нащупала у себя над головой выключатель, и комната погрузилась во тьму. На окнах были плотные шторы; под ними висели еще кружевные занавески. В комнату повеяло холодком, когда Нед нащупал и завернул уголок шторы. Он вовсе не собирался без крайней надобности причинять Еве неприятности; и то, что он увидел, его успокоило.

— Сэр Морис еще не лег? Да?

— Да, он еще не лег. Но ему не до нас. Он рассматривает в лупу какую-то табакерку. Постой!

— Что там такое?

— С ним еще кто-то, но мне его плохо видно.

— Наверное, Тоби.

Ева с шепота перешла на сдавленный крик:

— Нед Этвуд, отойдешь ты от окна или нет?

Тут оба вспомнили, что лампочка выключена. Слабый свет, пробивавшийся с улицы, осветил лицо отвернувшегося от окна Неда. Наивному детскому удивлению, с каким он воспринял темноту в комнате, явственно противоречила ехидная складка у губ. Он выпустил из рук штору, и в комнате воцарилась тьма.

В спальне было нечем дышать. Ева нащупывала выключатель, но никак не могла найти. Оставя свои попытки, она вскочила со стула у туалетного столика и метнулась прочь от Неда.

— Послушай, Ева…

— Это просто смешно. Зажги-ка лучше свет.

— Как я его зажгу? Тебе ведь там ближе.

— Нет… Я…

— О, — сказал Нед очень странным тоном.

Она уловила этот тон и еще больше испугалась. В голосе Неда была нотка торжества.

Он не хотел, да и не мог понять из-за своего самомненья, что попросту ей противен.

Ситуация сложилась мало сказать неловкая, просто жуткая. Звать на помощь Еве и в голову не приходило. Что угодно — только не это. Хотя, казалось бы, чего проще было позвать, скажем, служанок, и дело с концом.

Ева Нил просто-напросто считала, что никто не поверит ее объяснению. Такого не бывало и не будет. Так подсказывал ей жизненный опыт. По правде говоря, служанки для нее сейчас были чуть ли не страшнее Лоузов. Служанки сплетничают, судачат за спиной; сто раз перетолковывают одно и то же, и каждый раз с новыми подробностями. Например, эта новая, Ивета…

— Ну, серьезно, объясни, — холодно проговорил Нед, — зачем тебе выходить за Тоби Лоуза?

Ее голос резко вырвался из темноты, хоть говорила она негромко.

— Ради бога, уходи. Ты не веришь, что я люблю его? Но это правда. И вообще я не обязана перед тобой отчитываться. Хватит. Ты что, имеешь на меня права?

— Имею.

— Какие, интересно?

— А это я тебе сейчас покажу.

Он совершенно отчетливо представлял себе каждое ее движение, хотя тьма в комнате была кромешная. По скрипу пружин и по шороху он установил, что она схватила кружевной халат, лежавший в ногах кровати, и натягивает на себя. Не успела она влезть в один рукав, как Нед уже очутился рядом.

Еву терзал еще дополнительный страх. Более опытные приятельницы уверяли ее, будто женщина никогда не забывает своего первого любовника; она думает, что его забыла, ан нет. Ева была не каменная: столько месяцев она провела одна; а у Неда Этвуда есть подход… Что, если…?

Она неловко, но изо всех сил отталкивала его.

— Пусти! Мне больно!

— Ну, будь умницей…

— Нед! Не смей! Служанки…

— Глупости. Подумаешь, старуха Мопси.

— Никакая не Мопси. У меня новая. И я ей не доверяю. Она, по-моему, за мной шпионит. Ну, неужели же в тебе нет ни капли порядочности…

— Ева, Ева…

— Нет!