Таблетки от пуль (сборник)

Совершенно очевидно, что без помощи мощных компьютеров не стоило и пытаться приступать к работе, ведь пришлось пересмотреть миллионы фотографий звёздного неба, прорешать множество уравнений, сделать анализ сотен тысяч графиков. Работа заняла не одну тысячу часов машинного времени.

И вот, наконец, я держал в руках широкую ленту с цифровыми данными. Тут было всё о первичных звуковых волнах: и амплитуда, и частота, и мощность в каждое мгновение, и длительность. Моя работа была завершена!

Я астрофизик, а не акустик, и потому мне такая мысль даже и не могла прийти в голову, это мне подсказал кто-то из коллег: пропустить ленту ещё раз через машину, проанализировать с тем, чтобы перевести цифры в действительные звуковые волны. Такая перспектива была заманчивой; услышать звуки, впервые прозвучавшие столько миллиардов лет назад!

Науке удалось уже воссоздать «голос» Царь-колокола и голос Моны Лизы.

А теперь — и самые первые звуки во Вселенной! Разумеется, особой гармонии я не ожидал услышать, но результат оказался потрясающим. То, что мы понимали под звуковым воздействием на первичную материю в состоянии раскалённой плазмы… эти акустические колебания, эти первичные волны…

Это оказались слова. И вы знаете, какие?

— Да будет свет!.. 

Идентификация личности

— Господа! Я имею честь сообщить вам пренеприятнейшее известие: вы арестованы!

Лицо офицера контрразведки лучилось восторгом и благожелательством. Ещё бы! Арестовать сразу двух агентов враждебной державы! За это обязательно полагается награда.

Фыв попробовал сопротивляться. Не сдаваться же по первому голословному утверждению — документы-то в полном порядке. Неужели впустую ушли долгие годы подготовки, вживания в образ, в легенду, изучение мелочей быта?

На чём они прокололись? Чего стоила одна легенда — казалось, беспроигрышная. Отправиться в страну под видом двух возвращающихся из свадебного путешествия геев! «Оригиналы», разумеется, пришлось убрать, однако копии получились — не отличишь.

Что для этого пришлось пережить!.. Даже если не принимать во внимание пластическую операцию и смену отпечатков пальцев, что само по себе очень мучительно. Но много хуже была вынужденная смена половой ориентации… Однако дисциплина превыше всего. Интересы страны требовали поступиться личными интересами.

Фыв с тоской вспомнил кривые и волосатые ноги партнёра, с которым приходилось делить постель. Ну что ж, теперь хоть этого не будет…

«Надеюсь, нас посадят в разные камеры», — подумал он. Но посопротивляться следовало, пусть для вида. Вдруг офицер выскажет, в чём их ошибка!

— Что вы говорите! — возмущенно заявил Фыв. — Мы добропорядочные граждане, возвращаемся из свадебного путешествия!

Но офицер контрразведки прервал его словесные излияния, покачав перед лицом Фыва подобием авторучки, назначения которой не понял никто в разведцентре. Мало того, что они служили телефонами, телекамерами, фотоаппаратами, аудиоплеерами и диктофонами. Там были ещё какие-то блоки, однако сложная электронная начинка оказалась не по зубам доморощенным специалистам.

— Это ваши идентификаторы. Здесь содержится полная информация о личности владельца: место рождения, родители, когда прорезался первый зуб, как вас дразнили в детстве, сведения об учёбе в школе, о друзьях и знакомых… Не говоря уже о параметрах кровяного давления и фотоснимках сетчатки глаза.

Фыв внутренне ахнул: вот оно что!

— Вы — не те, за кого себя выдаете! — резюмировал офицер.

— Чёрт! Я так и знал, что на этом дерьме погорим! — не выдержал партнёр.

— Прекрасно! — обрадовался офицер. — Одно признание получено. Я знал, что вы разумные люди, и не станете упираться. Вы? — обратился он к Фыву.

Тот молча протянул вперёд руки. Офицер ловко защёлкнул на них блестящие наручники.

Когда их выводили из здания аэропорта, они услышали позади яростный крик:

— Что? Какой идентификатор? Идите к чёртовой матери с вашим идентификатором! Я свободный человек, и разломаю любую игрушку, которую вы станете мне навязывать!

Мимо них пронёсся разъярённый субъект. Его никто не преследовал.

— А… а это что? — пролепетал Фыв, указывая скованными руками на буяна.

Контрразведчик развёл руками:

— Это его право. Если гражданин не хочет носить идентификатор, никто не может принудить его к этому. У нас свободная страна.

— А… а мы как же? — Фыв почувствовал, как внутренне холодеет. Вот, оказывается, где был действительный прокол!

— Но вы, кажется, не возражали против того, чтобы вас объявили иностранными шпионами? А мы уважаем любое волеизъявление личности, — и контрразведчик лучезарно улыбнулся. 

Ohne Mechanismus

Сули-мэн работал лифтёром. Это была тяжёлая и опасная работа. А особенно потому, что он работал лифтёром в двенадцатиэтажном доме. Но испытательный срок в шестиэтажке прошёл, показал себя там Сули-мэн хорошо, и его повысили.

Сули-мэн не жаловался: в двенадцатиэтажке платили больше. Шли надбавки за риск, за дополнительную тяжесть каната, подъёмные — на чердак лифтёрам приходилось подниматься по лестнице. Ведь лифт, пока за него не возьмутся лифтёры, не работал.