Таблетки от пуль (сборник)

— Покупай, — махнул он зажатой в руке кредиткой.

Дома жена завертелась перед зеркалом, примеряя новую голову.

— Дорогой, — заворковала она, — помоги мне поставить её на место! Как хорошо, что на прошлой неделе мы купили шею. Вот она и пригодилась. А то пришлось бы мне носить голову без шеи, а это давно вышло из моды.

— Шею купили бы позже, — возразил муж. — А когда ты ходила с шеей без головы, это никого не шокировало?

— Ну, что ты! — тихо засмеялась жена. — Это давно никого не шокирует. Тем более что на ней надето то самое ожерелье, которое ты подарил мне на десятилетие свадьбы. Все только на него и смотрели, не замечая ничего другого.

И она легонько чмокнула мужа сразу в обе щеки, двумя головами. Остальные головы молча рассматривали вновь появившуюся соседку.

— О, моя дорогая! — муж растаял и тяжёлыми каплями опустился на диван, где вновь обрёл прежнюю форму, заполнив предназначенные для того углубления. — Для кого мне и работать, как не для тебя?

И он с любовью посмотрел на жену, которая принялась вертеться перед зеркалом и надевать новые наряды. Внезапно она остановилась.

— Дорогой! — трагически прошептала она. — Мы позабыли купить один палец! Кольцо купили, а палец забыли! — и она надула губки, собираясь расплакаться.

Муж вскочил с дивана.

— Моя душенька, ты ошиблась! Посмотри внимательнее: видишь, вот на этом пальчике кольца нет, он получился обиженным, поэтому мы для него и купили колечко… — и он бережно надел кольцо и поцеловал пальчик.

— Ах, правда! — воскликнула жена. — Ты у меня такой молодец! Этих пальцев так много, что я начинаю путаться.

И она растопырила все руки с множеством украшенных кольцами пальцев. Каждая рука выглядела подобием веника.

— Может, купить тебе ещё пару рук? — озабоченно осмотрел их муж. — Чтобы пальцам не было тесно?

— И браслетик на каждую! — медовым голосом пропела жена.

Она обвила мужа многочисленными руками и принялась целовать поочередно каждой головой. Муж вновь растаял и вновь пролился дождём на диван, где вновь обрёл предназначенную форму, заполнив углубления.

— Скоро придется подумать о новом туловище… — пробормотал он.

— И о новом платье, — добавила жена.

— Послушай, — мужу пришла в голову очередная мысль. — А почему бы тебе не разделиться?

— Ты не любишь меня! — глаза жены наполнились слезами.

— Что ты! Что ты! Люблю! — Мужу пришлось перецеловать все головы, чтобы успокоить их, в том числе и новую, хотя она пока ничего не понимала и потому не плакала.

— Тогда зачем ты хочешь меня много? — всё ещё продолжая всхлипывать, спросила жена.

— Ну-у… я подумал, что тебе будет проще управляться, когда на каждом туловище будет одна голова, две руки, две ноги… как раньше, когда ты была в единичном состоянии.

— Фи, раньше! — скривила губки жена. — Раньше мы были бедными, и многое не могли себе позволить! А сейчас столько всего красивого вокруг! На одном туловище, или на одной голове, или на двух руках и на двух ногах всё не поместится! — и она засмеялась своей шутке. — Кто сейчас ходит с одной головой или с одним телом? Разве у нас мало денег?

— Да, — согласился муж, удивляясь внезапному красноречию жены.

— К тому же одна моя знакомая, — жена сделала большие глаза всеми головами, — разделилась. Сделала себя много. И они разбежались в разные стороны!

— Я тоже слышал о подобных случаях, — глубокомысленно кивнул муж. — Так происходит потому, что во все головы помещают равное количество мозгов. Головы начинают ссориться, какая главнее — и разбредаются в разные стороны.

— Как же быть? — огорчилась жена. — Я не хочу разбредаться в разные стороны!

Она чуть не заплакала, но муж успел остановить ее:

— Надо подумать, — он почесал затылок. — С этой трансформной инженерией кто угодно запутается… А, придумал! Я скажу визажистам, чтобы не снабжали головы мозгами… ну разве самую чуточку. Чтобы тела не получили самостоятельности.

— Правильно! — обрадовалась жена. — Зачем мне мозги, когда ты у меня такая умница!

И она вновь поцеловала его. 

Альтернативная история, навязшая в зубах

Вне времени и вне пространства встретились трое.

Один — парнишка в голубых джинсах, пёстрой рубашке навыпуск, с длинными волосами… Словом, кто помнит 70-е годы 20 века, тот легко узнает в нём самого себя. Другие пусть посмотрят вокруг: и сейчас в России встречаются такие ребята.

Второй — со строгим взглядом серых глаз, в гимнастёрке с малиновыми петлицами с двумя «кубарями», широких галифе и до блеска начищенных хромовых сапогах.

Третий — тоже в военной форме, но с лейтенантскими погонами.

Некоторое время они молча присматриваются друг к другу, причём военные — с наибольшим тщанием между собой, обращая на штатского минимум внимания. Мол, что с него возьмёшь: штафирка…

Однако разговор начинает именно он:

— Ну что, гос… товарищи, начнём? Обменяемся, так сказать, мнениями?

— Ты начал, тебе и рассказывать — цедит сквозь зубы сероглазый энкавэдэшник. — А мы оценим, на сколько твой рассказ потянет…